Эта женщина не попадалась ему на глаза с того самого момента, когда он стоял у реки и держал в руке веревку, прикрепленную к носу лодки-долбленки. Он думал, что настиг ее. Но мгновение спустя все пошло прахом. Она схватила со дна пироги тяжелое ружье и направила дуло прямо ему в грудь.

Роков отпустил веревку и понял, что быстро удаляющаяся беглянка теперь вне его власти. Мгновение спустя он уже бежал вверх по реке к небольшому притоку – там, прямо в устье, была спрятана пирога, в которой приплыл его отряд, когда они гнались за Джейн Клейтон и Андерссеном.

Интересно, что сталось с беглянкой?

Русский почти не сомневался, что ее захватили в плен воины одной из деревень, мимо которых она должна была проплыть на пути к морю. Что ж, он, по крайней мере, был защищен от врагов из числа туземцев.

Впрочем, он с удовольствием оказался бы в обществе дикарей, если бы это избавило его от грозящей расправы со стороны страшных существ, которые преследовали его с ужасающей непреклонностью. Те встречали его злобными криками и рычанием всякий раз, когда оказывались в поле зрения.

Но самый большой страх внушала ему пантера – ее пылающий взгляд и ужасная морда наводили на мысль об исчадии ада. Днем она широко раскрывала свои ухмыляющиеся челюсти, скаля огромные клыки, а по ночам ее глаза, похожие на два огненных шара, светились над водой из киммерийского мрака джунглей.

При виде устья Угамби сердце Рокова наполнилось надеждой, ведь где-то там, в бухте, мог покачиваться на желтых волнах стоящий на якоре «Кинкейд». Отправляясь в плавание вверх по реке, русский послал пароход пополнить запас угля, оставив главным на нем Павлова. Поэтому, увидев вернувшееся судно, Роков едва не закричал от счастья – ведь на борту было его спасение.

Чуть ли не в радостном помешательстве, он принялся яростно грести в его сторону, потом вскочил на ноги, стал размахивать веслом и кричать, пытаясь привлечь внимание тех, кто оставался на пароходе. Но сколько он ни надрывал глотку, на палубе безмолвного парохода так никто и не появился.

Когда же Роков оборачивался и бросал беглый взгляд на берег, он снова видел там своих рычащих преследователей. Он вдруг подумал, что они найдут способ добраться до него даже теперь, когда он поднимется на борт, если там не окажется никого, кто смог бы остановить их выстрелами из ружей.

Что могло случиться с теми, кого он оставил на «Кинкейде»? Где Павлов? А вдруг на пароходе никого нет и в конце концов его все-таки настигнет ужасная судьба, которая гналась за ним по пятам все это страшные дни и ночи? Он затрясся, почувствовав, как смерть коснулась его лба своими липкими пальцами.