«Все верно, — размышлял Гришанков, возвращаясь с партийно-хозяйственного актива, на котором обсуждалась новая система стимулирования труда. — Сегодняшние бригады хоть и коллективы единомышленников, но не настолько крепки, ибо зарплату все получают порознь — каждый за свое. Люди пока не спаяны единой экономической ответственностью. Отсюда и идет: один работает хорошо, другой ищет отговорки; один приходит в цех, как в родной дом, другой — как на базар…»

Памятуя о прошлогодних неурядицах с парторгом и комсоргом, когда они своей карикатурой на Тароянца обошли его, словно камень на дороге, Гришанков, впервые на посту начальника сборочного цеха, поймал себя на мысли, что в новом бригадном деле без активной поддержки Серегина и Михайлова ему просто не обойтись. Если его как руководителя прежде всего волнует будущая высокопроизводительная отдача нового бригадного метода, то парторга и комсорга — моральный климат, те тончайшие нюансы человеческих отношений, в которых вызревает социальная направленность людей к высокопроизводительному труду.

«Бригадный метод — важнейшая экономическая политика партии, — думал он, неторопливо шагая вдоль конвейера. — Здесь надо выкладываться полностью… Здесь многое стоит на карте, в том числе и мой дальнейший рост как руководителя… Сегодня же соберу моего первого зама Софронова, Серегина и Михайлова… Надо обсудить… Конечно, торопиться в этом деле не стоит, пока создадим одну бригаду, проверим на ней все плюсы и минусы… Следующим станет легче… Пока необходима бригада-лидер!»

По заранее разработанному плану Гришанков попросил своего зама начать и развить беседу.

— Мы вас вот зачем пригласили, — прокашлявшись, просто и по-домашнему спокойно заговорил Софронов, и начальник цеха увидел, как сразу стало строгим исполосованное морщинами лицо парторга. А комсорг не торопился вникать в слова Софронова: рассматривал графики работ участков. Лишь тогда, когда Софронов мягко положил ладонь на его руку, взгляды зама и сборщика соприкоснулись — встретились и разошлись. Но не надолго. Через несколько секунд взгляды их опять соприкоснулись. И теперь Гришанков с удовлетворением отметил, что выражения лиц пожилого, вдоль и поперек исхоженного производственными заботами руководителя и его молодого слушателя совпали в общности эмоций.

«Сейчас парторг и комсорг проникнутся ситуацией, а дальше что? — озабоченно размышлял Гришанков. — Решать, решать надо!.. Однако за что зацепиться? Конкретно. Что следует предпринять, чтобы члены будущей бригады дружно взялись за дело — раз! Не спасовали перед трудностями психологической притирки и равной оплаты труда — два! И чтобы не просто поработали и заработали, а показали всему цеху жизнестойкость нового метода, его неотвратимость — три!»