В цехах только что закончилась утренняя смена. Померанцев удрученно ждал комсорга сборочного, чтобы по указанию Гора провести с ним воспитательную беседу. На душе было муторно.

Он нервно перебрал служебные бумаги — справки, заключения, постановления. Э-эх, закончить бы скорей институт, вырваться куда-нибудь повыше…

— Станислав! — громко крикнул он в стену, за которой располагалась комната сектора учета — пристанище заместителя.

Войдя, Сидорин плюхнулся на стул, вяло закурил. Валерия раздражал вид заместителя: костюм хоть и новый, но не глаженый, рубашка не белая, без галстука, курит вдобавок! Разве таким должен быть комсомольский вожак крупного завода!

— Черт знает что! — негодующе вскрикнул Валерий. — Не посоветовавшись ни с кем, взяли да повесили эту «молнию»!

— Со мной Игорь советовался. Парторг Серегин — член парткома — присутствовал на бюро. Мало?

— А со мной, Станислав? Со мной кто советовался?

— Не ори, не на базаре… Лучше ответь по совести: видел ли ты, чтобы какой-нибудь наш цеховой «прожектор» покритиковал действия руководителя? А истинно партийная борьба за дисциплину как раз должна начинаться с начальства.

— Не та тема! — налившись нервной краснотой, крикнул Валерий.

— Та. Потому что из нее, как следствие, вытекает другая — тема аврала и штурмовщины за счет рабочего человека. Не потому ли сейчас и цветет на заводе штурмовщина, что многие наши цеховые общественные организации попали под административную пяту нерадивых руководителей. Но запомни: общественность обязана контролировать деятельность администрации. Это ее основная задача, закрепленная решениями партийных съездов, стержень социалистической экономики!

Померанцев изможденно опустился на стул: Стаську опять понесло в высокие материи.

— Трудно с тобой работать.

— Не работай, — жестко усмехнулся Сидорин и дружески подмигнул вошедшему комсоргу сборочного.

Настроение у Игоря было отличное: смена прошла нормально, мастер Серегин похвалил, завтра последний рабочий день года, впереди маячат три дня праздника! Он с ходу пожал руку Сидорина. С Померанцевым поздоровался кивком, подмечая хмурую озабоченность секретаря.

— Игорь, — тонко прокашлявшись, нерешительно произнес Валерий. — Нас со Станиславом вызывал секретарь парткома. Отругал за слабую политическую работу с молодежью… Он сказал, нет, приказал нам со Станиславом побеседовать с тобой и предупредить, чтобы впредь все свои «молнии» по критике руководителей ты согласовывал с Гришанковым и его заместителями.

Померанцев похвалил себя за находку: правильно, так следует делать и в будущем — передавать слова старших, не показывая своего мнения. Меньше неприятностей. Пусть Михайлов сам решает, как поступать. И перед Горой теперь он свят: побеседовал с Михайловым? Побеседовал. Чего еще?