— До ночи сидеть тут? — громко спросил кто-то.

— Жги, Василич!

— Я вот на чем хочу остановиться. Как надо понимать пятьдесят пять лет в сегодняшний, счастливый для нашей страны день? Только так: Степан Кузьмич и его сверстники в военную пору пацанятами вкалывали за станками наравне со взрослыми. И наравне со взрослыми спасли Родину в лихую годину! А после восстановили разрушенное хозяйство… Я сам от первого до последнего дня прополз по смертным полям войны, трижды ранен был, пять боевых орденов имею и видел такое, что этому, который орал сейчас про якобы бестолковое сидение тут, в адовом сне не приснится. Но прямо скажу, таким, как Кузьмич в войну, пацанятам было в сотни раз тяжелее, чем нам, взрослым, на фронте. Присмотритесь к нему. Гляньте на него, худого, бледного, морщинистого, — это все приметы военной поры… Но работал Кузьмич хорошо. Партия и народ благодарны ему за это! Он не хныкал, как некоторые сегодняшние молодые: зарплата у меня мала, пойду туда, где можно больше хапнуть, квартиры у меня шикарной нет, а в законной очереди стоять лень, пойду искать хитрую лазейку…

Парторг умолк и почувствовал общее напряжение. В зале стояла такая тишина, что даже за толстыми бетонными стенами была слышна работа завода — неумолимое беспрерывное гудение. Он обернулся к столу: Гришанков, его замы, Коноплев и профорг с комсоргом, потупясь, ждали его дальнейших слов.

— С завтрашнего дня бригадой Коноплева начальство доверило руководить молодому сборщику Михайлову, известному нашему комсоргу. Не только руководить, но и поручило организовать первую в цехе бригаду, работающую на один наряд с оплатой за конечный результат. И вот мы все давайте по-доброму пожелаем новой бригаде таких же успехов, какие были достигнуты под руководством Степана Кузьмича.

Зал взорвался неистовым шумом: выкрики, хлопки, двиганье стульев — все это нарастало и нарастало, как нарастало в душе Коноплева благодарное волнение, оттесняющее томительную скованность.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

На второй день работы по новому методу в бригаде Игоря возникла ссора. Слесари только что закончили заготовку, устали. Недавний пэтэушник Толя Казанцев ошибся в разметке на листовой стали. В придачу сломался мостовой кран, свободных тележек не оказалось, как и вездесущего Копцова с электрокаром, и сборщикам пришлось переносить заготовки на руках.

Скосив злые глаза на безмятежно сидевших у стеллажа сварщиков, Олег возбужденно сказал Игорю:

— Вот она, твоя комплексная бригада — слесари, сварщики!.. Агитатор!.. Сволочи, а не сварщики. Обрабатывай теперь их!