— Глупо, — перебил де Варенн, собрав все свое достоинство графа Суррейского, дергая белой стрелкой бороды над стальным латным воротником. — Нас отделяет от мятежников узенький ручеек. Что, коли они ринутся на нас, пока мы будем сидеть на задницах и чавкать?
Эдуард ощутил давление в висках, словно золотой венец впился в кольчужный чепец. Святая Задница Христова, неужто у него одного тут сохранился здравый смысл?
— Нынче Святой День, — сказал он Биго мягко, как шелк, и знающие его нрав внутренне напружинились. — Так что, может статься, Пречистая Дева явит чудо с хлебами и рыбой — иначе, государь мой маршал, какое богопомазанное подкрепление можете вы предложить людям?
Граф-маршал несколько раз открыл и закрыл рот, но Эдуард уже обрушился на торжествующе улыбнувшегося де Варенна.
— Что же до вас, то нечего склабиться, как писающая мулова мокрощелка в зной, — рыкнул он. — Весьма прискорбно, что вы не были столь осмотрительны при первой встрече с сим Уоллесом, иначе мы не угодили бы в эту передрягу.
Граф Суррейский насупился, лицо его потемнело от прилива крови, отчего сердце Эдуарда подпрыгнуло в свирепом ликовании, и он вогнал нож поглубже.
— Конечно же, он не набросится на нас здесь, ибо мы не зажаты с трех сторон, как вы исхитрились в Стерлинге.
— Мы атакуем тотчас же, — поспешно заявил граф Линкольнский, отвесив головой аккуратный поклон.
Углядев во взоре де Ласи вкрадчиво переданное предупреждение, Эдуард взял себя под уздцы; негоже настраивать против себя каждого великого государя сей державы в утро сражения.
— Конечно, атакуете как миленькие, — проворчал он, взмахом руки приказывая оруженосцу подвести Байарда. — Вон там огр, на поиски которого мы потратили на пустой желудок не одну неделю. Так убейте чудовище, во имя Господа и всех его святых, и покончим с этим делом раз и навсегда.
— Аминь, — с этими словами Линкольн развернул коня.
* * *
Армия зашевелилась, как гигантский валун, покачивающийся на вершине горы.
Аддаф ощутил это даже своим подтянутым брюхом, чувствуя, как поясная пряжка тарахтит о хребет. Истекающие жиром каплуны и пироги с золотистой корочкой, щедро начиненные грибами с луком, супы, заправленные молоком и яйцами, — уж коли мечтаешь о еде, так уж лучше мечтай по-крупному, а не о ржаном хлебе и гороховой похлебке.
— Капитан Хейден!
Зычный окрик исходил от блистательной фигуры — сплошь багрец и золото — на коне в доспехах. Все его знамена и снаряжение были украшены золотым цветком и усеяны крохотными золотыми кинжалами на ярко-алом фоне; как сказал Хейден Капитан, не прозеваешь и с тысячи шагов — надо быть, сие государь Фиц-Алан Бедейлский. В свите епископа Бека он назначен