– И сколько же ты спал? – спросил Олоне, воззрившись с недоверием на друга.

– До этой самой минуты. Вернее, я проснулся только с полчаса назад. Клянусь честью, никогда в жизни не спал я вот так, без задних ног! Подумать только, – прибавил он, зевнув во весь рот, – все никак не проснусь, как видишь.

– Ладно, – проговорил Олоне, качая головой, – пусть твои тайны останутся при тебе. И боже меня упаси пытаться проникнуть в них без твоего ведома.

– Да ты и впрямь рехнулся, брат! Какого дьявола тебе взбрело в голову, будто у меня есть от тебя какие-то тайны? Как можно! Верно тебе говорю. Да и потом, ведь ничего такого не случилось. Так что давай оставим этот разговор, если позволишь, и пойдем позавтракаем, а то я что-то голоден как волк.

– Будь по-твоему, я не настаиваю, – согласился молодой человек. – Думаю, придет время и ты станешь более сговорчив. Я обожду.

Засим они прошли в столовую и сели за стол.

Минуло четыре или пять дней, и за это время двое друзей, хоть и жили под одной крышей, виделись не так уж часто.

Каждое утро на рассвете Дрейф покидал «каюту», как он называл свой дом, уходил из Пор-Марго и возвращался лишь с наступлением ночи.

Со своей стороны, Олоне, понимая, что его другу хочется побыть в одиночестве, старался как можно реже попадаться ему на глаза, а при встрече задавать самые обычные вопросы, чтобы его не смущать. Впрочем, однажды утром, вопреки заведенной привычке, Дрейф вышел к завтраку, и двое друзей встретились за одним столом.

За завтраком разговор шел о пустяках, но, когда подали кофе, после чего работники удалились, Дрейф набил трубку, раскурил, потом склонился к столу и выпустил в друга клуб дыма.

– А теперь, брат, давай поговорим.

– Но мне кажется, мы только этим и занимаемся, как только сели завтракать, – с напускным удивлением отвечал Олоне.

Дрейф пожал плечами.

– Да нет, – продолжал он, – мы всего лишь болтаем о всякой ерунде в ожидании задушевного разговора.

– Сказать по правде, – заметил Олоне, – я уж было засомневался, поговорим ли мы вообще когда-нибудь по душам.

– Давай, – бросил Дрейф, – ежели есть охота.

– Я-то не прочь.

Дрейф облокотился на стол, подперев голову руками, и, держа трубку в уголке рта, выпустил сквозь чуть разомкнутые зубы целое облако табачного дыма.

– Брат, – неожиданно спросил он, – ты знаешь испанский?

– Да, – отвечал Олоне, совсем сбитый с толку лукавой улыбкой друга. – А почему ты спрашиваешь?