– Сударь, еще одно слово! – с мольбой воскликнула герцогиня.

– Слишком поздно, сударыня. А сына я найду и без вас. И мстить я тоже буду до конца, хотя мне этого не хотелось. Но вы сами вынудили меня, и я буду таким же непреклонным, как вы. Прощайте!

С этими словами, произнесенными угрожающим тоном, он вышел, резко хлопнув за собой дверью.

Герцогиня глухо вскрикнула и упала навзничь: у нее вконец сдали нервы.

Глава XIII Кто кого

Глава XIII

Кто кого

Покинув столь резко особняк герцога де Ла Торре, капитан Пеньяранда, а вернее, принц Гастон де Монлор, который чаще упоминается в нашем повествовании под прозвищем Онцилла, закутался в плащ, чтобы скрыть свой великолепный, расшитый золотом мундир, и после короткого раздумья двинулся по узкой кривой улочке, обрамленной по обе стороны убогими, грязными лачугами из самана[88], готовыми вот-вот развалиться.

Одолев две трети улицы, Онцилла остановился перед домом, отличавшимся от остальных разве тем, что выглядел он еще более жалким. Онцилла с подозрением огляделся кругом, желая, как видно, удостовериться, что за ним никто не следит, потом достал из кармана отмычку, открыл дверь и тотчас скрылся в доме, не забыв, однако, тщательно затворить за собой дверь.

Пройдя через темный коридор и замусоренный внутренний дворик, он остановился перед другой дверью, открывшейся просто – одним толчком. Вся обстановка в скрывавшейся за нею каморке состояла из плетеного стула, грязного стола, заставленного всевозможными склянками с разноцветными снадобьями, да койки, застеленной бычьей кожей, поверх которой лежал раненый человек, кутавшийся в дырявое одеяльце; голова его покоилась, вместо подушки, на охапке соломы.

– А, это ты! – недобрым голосом молвил раненый. – Черт, а я уж было подумал, ты бросил меня тут подыхать, как собаку!

Онцилла ничего не ответил, только пожал плечами и сел на стул.

– Я не видел тебя уже два дня, – с укоризной проговорил раненый.

– У меня были дела, – холодно отвечал Онцилла.

– Дела? Ну конечно, – с горечью заметил больной. – У тебя всегда дела, когда речь обо мне. Разве мы так договаривались?

– Послушай! – раздраженно бросил Онцилла. – Ты и дальше намерен продолжать в том же духе? Имей в виду, скоро я выйду из себя. Ты на кого жалуешься? На меня? Лучше пожалуйся на себя. Черт побери, ведь все наши беды только из-за тебя. Нам не везет, куда ни плюнь, и по чьей вине? По твоей! Это твою лапу пригвоздили к столу, когда тебе вдруг вздумалось стянуть пару унций. Да, тебе стало больно, ты завопил как одержимый и выдал себя. Ну что ж, коли так, говорю в последний раз: до сих пор я думал – Босуэлл разбойник, а не жалкий вор и трусливый глупец.