Она вышибла его из колеи, улыбкой рассеяла его гнев. Марк почувствовал, как его оцепенение проходит, а Буря тем временем повернулась к рабочему столу и, деловито переставляя краски, заговорила не оглядываясь:

— Закройте за собой дверь. — Приказ принцессы своему рабу.

Гнев, не вполне оставивший его, вспыхнул с новой силой, и Марк собирался захлопнуть злосчастную дверь так, чтобы она сорвалась с петель, но Буря снова окликнула его.

— Марк!

Он остановился, но не мог ничего произнести.

— Я сегодня еду с вами в парламент. Сразу после ланча. Хочу услышать речь генерала Сматса, отец говорит, это важно.

Он подумал, что, если попытается ответить ей, поранит губы — такими жесткими и ломкими, как старый пергамент, они казались.

— О Боже! — вскрикнула Буря. — Я совсем забыла, что, когда обращаешься к Марку Андерсу, эсквайру, следует обязательно говорить «пожалуйста»! — Она скромно сложила руки перед собой, изобразила на лице притворное раскаяние, и ее темно-голубые глаза стали огромными и полными чувства.

— Пожалуйста, возьмите меня с собой в парламент. Я буду вам ужасно благодарна. А теперь можете хлопать дверью.

— Вам следует выступать на сцене, вы только зря тратите время на живопись, — ответил он, но дверь закрыл с намеренной осторожностью. Она дождалась щелчка замка, потом упала на стул натурщика и расхохоталась.

Постепенно она успокоилась, но все еще улыбалась, когда выбирала чистый холст и ставила его на мольберт.

Углем она нанесла очертания головы Марка, и это удалось ей с первого же раза. «Глаза, — прошептала она, — глаза — главное». И снова улыбнулась, когда на холсте словно по волшебству появились глаза. Буря сама удивилась тому, как хорошо помнит его. Она начала негромко напевать, полностью погрузившись в работу.

* * *

Парламент заседал в высоком квадратном зале с галереями для гостей и прессы вдоль стен.

Стены были обшиты панелями из темного туземного дерева, над местом председателя резной навес из того же материала.

Мягкий зеленый ковер устилал пол под скамьями членов парламента, все места были заняты, все галереи переполнены, однако в зале царила напряженная соборная тишина, в которой отчетливо слышался высокий резкий голос премьер-министра. Стоя рядом с креслом председателя, премьер-министр казался маленьким, но грациозным.

— Весь комплекс Витватерсранда медленно, но верно переходит в руки красных бандитов.

Он активно жестикулировал; Марк подался вперед, чтобы лучше видеть. При этом он коснулся ногой Бури Кортни и весь остаток речи ощущал тепло ее бедра.

— Трое полицейских были убиты при нападении на Фордсбург и еще двое тяжело ранены в стычках с отрядами забастовщиков. Эти группы вооружены современным боевым оружием, эти полувоенные отряды свободно действуют на улицах, совершая акты насилия над гражданами, над офицерами полиции, исполняющими свой долг, и над всеми, кто становится у них на пути. Они вмешиваются в работу коммунальных служб, транспорта, связи и энергоснабжения; они нападают на полицейские участки и захватывают их.