— Не знаю. Меня никто не провожал.

— А ваша мама?

— Я никогда не знал матери.

— О Марк, простите. Я не хотела…

Ее голос дрогнул, и он удивился, увидев, что глаза Бури заполнились слезами.

— Это неважно, — быстро ответил он, и она снова повернулась к окну.

— На самом деле, если повернуть голову, можно увидеть вершину Пика Дьявола. — Ее голос звучал хрипло, говорила она в нос, и прошло немало времени, прежде чем она снова повернулась к Марку. — Что ж, мы оба в этом деле новички, поэтому должны помочь друг другу.

— Вероятно, вы должны сказать: «Возвращайтесь скорей».

— Да, наверное, а что мне сделать потом?

— Поцеловать меня.

Слова вырвались раньше, чем он сообразил, и Марк сам поразился собственной смелости.

Буря застыла, услышав это, а когда пошевелилась, это были медленные движения сомнамбулы; ее глаза стали огромными и не мигали. Она прошла по комнате. Остановилась перед ним, подняла руки и приподнялась на цыпочки.

Воздух вокруг нее благоухал, ее руки у Марка на шее были тонкими и сильными, но его поразили мягкость и тепло ее губ.

Ее тело покачнулось и, казалось, слилось с его телом, длинные пальцы художницы медленно ласкали его шею.

Марк обнял ее за талию и снова изумился, какая она узкая и стройная; но мышцы ее спины были твердыми и гибкими, когда она изогнулась, продвинув вперед бедра.

Он слышал, как она ахнула, почувствовав его, и ее тело сотрясла медленная сладострастная дрожь. Она надолго задержалась, прижавшись к нему бедрами и грудью, ставшей более плоской, так ее сдавило.

Он склонился к ней, его руки заскользили по упругой спине, рот заставлял раскрыться мягкие губы Бури, и они раскрылись, как мясистые красные лепестки экзотической орхидеи.

Она снова содрогнулась. Но тут из ее горла вырвался протестующий стон, и она высвободилась из объятий Марка, хотя он отчаянно пытался удержать ее. Но она была сильной, гибкой и решительной.

У дверей Буря остановилась и оглянулась на него. Она дрожала, глаза у нее потемнели и были огромными, словно она впервые по-настоящему увидела его.

— О-ла-ла! Кто тут говорил об осином рое! — насмешливо сказала она, но ее голос звучал хрипло и ломко.