К ночи майор устал до изнеможения. Высокий галстук парадного мундира натер шею, пот выступил на плотной алой материи темными пятнами. От пыли и солнечного света глаза налились кровью, голова болела от рокота барабанов и гула голосов, от пива пересохло во рту. Ноги и спина отчаянно ныли от непривычного сидения на корточках, а король все еще танцевал на изуродованных ногах, хромая и визгливо покрикивая.

На следующее утро Мзиликази снова восседал на троне, с виду нисколько не пострадавший от испытаний предыдущего дня. Когда на арену выпустили священного быка чавала, сыновьям пришлось удерживать отца, чтобы он не выскочил сражаться голыми руками.

Самые сильные воины, по одному от каждого полка, разделись до набедренных повязок и ждали, присев на корточки по обе стороны королевского кресла.

Бык – глубокой черной масти без единого пятнышка, с высоким горбом и лоснящимися боками – мчался по арене, высоко задрав голову, увенчанную могучими рогами, и вздымая копытами красную пыль. Из всех королевских стад выбрали самое красивое животное. Гордо ступая, он прошелся по кругу, фыркая, наклоняя голову и цепляя кривым рогом все, что попадалось под ноги.

Король отчаянно вырывался из рук сыновей, брызгая от возбуждения слюной. Он поднял копье и, потрясая им, прокричал:

– Булала инкунзи! – Убейте быка!

Ожидавшие воины вскочили на ноги, дружно салютуя королю, выскочили на арену и рассредоточились полукругом, заученно выполняя маневр джикела, которым окружали врага.

Черный бык развернулся навстречу и резко притормозил. Тяжело мотая головой из стороны в сторону, он оценивал силы нападавших, потом выбрал того, кто шел посреди строя, и ринулся на него. Воин оставался на месте, приглашающим жестом раскинув руки. Бык наклонил голову и ударил его. Зуга ясно слышал, как хрустнула кость, но человек обхватил руками шею зверя и крепко вцепился в нее. Пытаясь освободиться, бык то нагибал голову, то высоко вскидывал, но руки держали крепко. Кольцо воинов сомкнулось вокруг огромной горбатой туши, которая почти скрылась под волной обнаженных черных тел.

Бык долго боролся, пытаясь устоять перед напором, но воины, дружно ухватившись за мощные ноги, опрокинули его. Туша с тяжелым грохотом повалилась на пыльную землю, бык громко замычал. Дюжина крепких рук ухватилась за длинные рога и, налегая на них, как на рычаг, стала выкручивать животному шею. Бык отчаянно лягал копытами воздух, мычание звучало все глуше и безнадежнее.

Король визжал от возбуждения, подпрыгивая в кресле, публика ревела, как штормовой прибой на скалистом берегу.