– Снять боевые посты!

Сражаться было не с кем. Тяжелые длинноствольные пушки вкатили, и канонерка стала лучше слушаться руля.

– Мистер Феррис, нужно окурить корабль.

Дым от ведер горящей серы разъест глаза, и отвратительный привкус много дней будет ощущаться в воде и пище, но страх перед оспой перевешивал соображения удобства. Кроме того, криво усмехнулся Клинтон, любая перемена во вкусе солонины и сухарей окажется только к лучшему. Однако улыбка быстро слетела с губ капитана. От одного взгляда на бараки ему становилось не по себе, гнев обжигал сердце острым холодом, как лезвие абордажной сабли.

– Мистер Денхэм, проложите курс к мысу Доброй Надежды. Мы ляжем на него, как только выйдем из устья.

Капитан подошел к борту, размышляя не только о том, как выйти из зловонной зеленой реки в открытое море, но и над планом боевых действий против Сент-Джона.

Намного ли стройный клипер опередил канонерскую лодку? Письмо Робин Баллантайн было датировано шестнадцатым ноября, а сегодня двадцать седьмое. Слишком долго… разве что Робин удалось отсрочить отплытие.

Он взглянул через плечо на голубой столб дыма, застилавший горизонт. Давно ли горят бараки? Даже если всего дня три или четыре, фора слишком велика. Клипер летит по ветру как ласточка, легко, как ведьма на помеле. Даже с восемью сотнями рабов в трюмах и полными бочками воды он играючи обойдет «Черную шутку» при любом ветре сильнее сквозняка. Однако «Гурону», чтобы держаться пассатов, придется отойти далеко от берега и пройти на ветре всю линию африканского побережья, а канонерская лодка может прижаться к земле и срезать угол. Преимущество небольшое, всего в сотню лиг, и в конечном счете все будет зависеть от ветра.

Кодрингтон в сердцах стукнул кулаком по поручню и впился в горизонт таким яростным взглядом, что свободные от вахты матросы у подветренного борта обернулись на него с любопытством. С трудом овладев собой, он принял спокойную позу и сцепил руки за спиной, но глаза все еще сверкали бледно-сапфировым пламенем, а сжатые губы побелели. Он не мог дождаться, когда наконец придет время положить корабль на новый курс.

Капитан склонился к переговорной трубе, соединявшей мостик с машинным отделением.

– Я хочу выжать из машины все, что можно, – сказал он механику. – За горизонтом нас ждут двадцать пять тысяч фунтов призовых денег, но они удирают, как заяц, и мне нужен весь пар, до последней капли!

Он выпрямился. Свежий ветер взъерошил золотистые волосы над загоревшим лицом. На небо стремительно наползали тяжелые муссонные облака. Тот же ветер в полную силу дул в левый борт «Гурона», а при таком корпусе и парусной оснастке ни о чем лучшем для беглецов не приходилось и мечтать.