Кровь Марти закипела в жилах. Девушка прижалась к нему всем телом, и он, сам того не желая, крепко обнял ее, почувствовав жар ее тела. Все мысли смешались у него в голове, когда он внезапно ощутил, что тело, которое он сжимает в объятиях — уже далеко не тело девочки-подростка. Неожиданно он вспомнил о клятве, которую дал ее отцу.

— Руфь, ради всего святого... — прошептали его губы.

Девушка на миг отстранилась и ответила:

— Самое святое для меня — это вы.

— Я поклялся...

— А я ни в чем не клялась.

Сердце его бешено застучало, и он невольно стал отвечать на ласки девушки. Черная мгла, поселившаяся в его душе после смерти Лайи, внезапно начала таять. Все чувства, которые он до сих пор безжалостно подавлял, теперь рванулись наружу. Марти бережно взял в ладони лицо прекрасной девушки.

— Я вас тоже... — прошептал он, и вдруг, спохватившись, оборвал себя на полуслове. — Это невозможно, Руфь. Я дал слово вашему отцу. Не усложняйте нам обоим жизнь.

С этими словами он поднялся и вышел с пылающем от поцелуев лицом, все еще не веря внезапно охватившим его чувствам; в ушах до сих пор стояли собственные слова. До этой минуты он не верил, что способен снова полюбить.

В этот миг мелодия, которую наигрывала слепая, показалась Руфи истинным гимном славы.

А тем временем в доме Баруха гости собрались вокруг хупы. Шестеро музыкантов заиграли, хор затянул песню из «Хатан Торы». Раввин в ритуальном облачении и священным свитком в левой руке терпеливо ожидал, когда появится невеста под руку с его будущим сватом, а жених уже стоял рядом, под руку с матерью. Эудальд Льобет и Марти скромно держались позади, понимая, что им и так сделали величайшее одолжение, позволив христианам присутствовать на иудейской свадьбе. Неожиданно в глубине сада послышался ропот, заставив их вытянуть шеи. Льобет, будучи на голову выше остальных, возвестил:

— Они уже идут.

Кортеж невесты медленно приближался к жениху. Впереди шла красавица Башева под руку с Барухом; за ними следовали дамы и мальчик, несущий приданое. Невеста чинно выступала, опустив глаза, с закрытым вуалью лицом.

Затем музыка смолкла, и началась церемония. Все формальности были выполнены без сучка и задоринки. Жених закрыл прозрачной вуалью прекрасное лицо Башевы; затем раввин набросил им на плечи талит, молитвенное покрывало, после чего они совершили семь ритуальных кругов вокруг хупы, затем была прочтена ктуба и, наконец, они надели обручальные кольца. Жених бросил наземь хрустальный кубок, наступив на него правой ногой; стекло с хрустом разбилось, предвещая счастливую жизнь, и толпа гостей взорвалась ликующими криками: «Мазель тов!» [35]