Жорж Санд говорила, что она наслаждалась бульварами, поскольку могла ходить «руки в карманы, не теряясь, не имея необходимости постоянно спрашивать дорогу… это благословение – следовать широкому тротуару». Изумленный мужчина, посетивший «Фоли-Бержер», писал: «Первый раз я видел женщин в кафе, где было разрешено курить. И всюду вокруг нас были не просто женщины, но дамы… дамы, что сами по себе казались едва ли не в своей стихии». Управляющие «Фоли-Бержер», со своей стороны, были счастливы привлечь женскую аудиторию, поэтому они давали рекламу в феминистской газете La Gazette des Femmes в 1882 году[339].

Большой магазин становился точкой назначения путешествия длиной в целый день, микрокосмом города, по меньшей мере идеализированного. Давая возможность съесть ланч или пирожное, выпить чая или кофе, почитать в специальной комнате и посетить туалет (а женских туалетов в городе не хватало), магазин позиционировал себя как место общественного досуга, а шопинг был одним из видов публичной активности. В Лондоне женщины без сопровождающих могли встречаться в Lyons’ Corner Houses[340] и чайных АВС. К 1909-му система «Лайонз» обслуживала более трехсот тысяч посетителей в день; многих – из числа занимающихся шопингом, но также все больше женщин – конторских служащих. Подобно универсальным магазинам, рестораны «Лайонз» предлагали решение банальной, но очень серьезной проблемы, стоявшей на пути городской мобильности женщин, – внутри имелись современные туалеты[341].

Шопинг на протяжении истории сталкивал людей, вовлекал их в динамическое взаимодействие с городом. Он находился в самом сердце городской жизни со времен Урука, хотя формы его менялись. В США конца ХХ века – как и в отдельных частях Среднего Востока, Европы и Азии – моллы предоставляли возможность для наблюдения за людьми и общения тем, кто, подобно женщинам из века девятнадцатого, не имел доступа к центру своего города из-за преступности, неудачного планирования или проблем с трафиком (в первую очередь для тинейджеров). Язык и цели фланерства до сих пор дают информацию о том, как мы постигаем городской опыт, даже если антураж города кардинально отличается от парижского. Согласно архитектору Джону Джерде, который участвовал в создании новой концепции моллов в 1980-х, «американцы из городов и пригородов редко бродят бесцельно, как европейцы, чтобы покрасоваться и потолкаться плечами. Нам требуется точка назначения, чувство, что мы движемся куда-то. При работе над такими объектами, как Хортон-Плаза (Сан-Диего) и Вестсайд-Павильон (Лос-Анджелес), я ставил цель создать точку назначения, которая одновременно была бы местом для променада и общественным центром». Моллы стали фокальными точками в пустоте городских центров Америки: с их магазинами, выставками, фонтанами, скамьями, площадями, зелеными насаждениями, кафе, фуд-кортами, кинозалами и толпами; экзотическими островами в океане базирующихся на автомобиле пригородов, где фланерство практически преступление[342].