В романе Элизабет Гаскелл «Джон Бартон»[343], когда протагониста толкают и пихают на забитых людьми улицах Манчестера, он изобретает истории для людей, что роятся вокруг: «Но… ты не можешь… прочитать множество тех, кто каждый день проходит мимо на улице. Как можешь ты знать дикие любовные истории; испытания, искушения, которым они подвергаются прямо сейчас, которым они сопротивляются, которые давят на них?.. Поручения милосердия – поручения греха, – думал ли ты когда-либо, к чему привязаны все те тысячи людей, которых ты встречаешь каждый день?»

Бодлер писал, что фланер «подобен калейдоскопу, наделенному сознанием», который отвечает на всякое движение элементов вокруг него. Осознавание фрагментов жизни, рассказывание историй самому себе и есть сущность урбанистической жизни. Горожанин – коллекционер крохотных инцидентов, и таким его прекрасно описал Чарли Чаплин: «Это был Лондон моего детства, моих настроений и моего пробуждения: воспоминания о Ламбете весной, о банальных инцидентах и вещах, о том, как мы с матерью едем на конке, и я пытаюсь дотянуться до цветков сирени; о разноцветных билетиках на ту же конку, оранжевых, голубых, розовых и зеленых, они устилали землю рядом с остановками конок и трамваев… о меланхоличных воскресеньях, родителях и детях с бледными лицами, которые эскортировали игрушечные мельницы и яркие воздушные шары по Вестминстерскому мосту, и о крошечных пароходиках, что опускали трубы, проходя под ним… Из подобной тривиальности, я верю, и родилась моя душа».

Город становится в такой же степени продуктом нашего воображения и опыта, как и реальным физическим явлением. Перемещаясь на автобусе, в поезде или метро, ведя машину или шагая, мы создаем нашу собственную ментальную карту города. Если вы пользуетесь общественным транспортом, то ваш собственный город может состоять из нескольких кластеров географически разнесенных мест, маленьких карманов, которые вы знаете, что кроются среди обширной неизвестности. Если вы за рулем, то ваш город выглядит совершенно иначе, это набор маршрутов, определяемый схемой движения. Городские пешеходы знают город лучше, поскольку они отклоняются от проторенных путей, они исследуют соединительную ткань города, что связывает совершенно разные районы, но остается неизвестной большинству.