– Эй, кто там еще?

– Гости, которых вам будет приятно увидеть, – ответил тюремщик. – Что вы тут натворили с замком, почему он не открывается?

– Не спеши, не спеши, приятель, – снова услышали они голос стюарда. – Я его застопорил, вбил гвоздь рядом, чтобы мистер Дулитл не смог притащиться сюда и снова втянуть меня в драку. Ох, боюсь, скоро для меня начнется великий пост: выудят у меня все мои денежки за то, что я проучил эту сухопутную крысу. Ну, ставьте паруса js малость обождите. Сейчас я вышибу гвоздь.

Послышались удары молотка, подтверждающие, что стюард не шутит, и вскоре замок подался и дверь открылась.

Бенджамен, предвидя, что в недалеком будущем ему все равно придется расстаться со своими испанскими дублонами, в течение дня неоднократно посылал в кабачок "Храбрый драгун" за полюбившимся ему ромом и пребывал теперь в том состоянии, которое по морской терминологии образно именуется "море по колено". Не так-то было легко при помощи спиртного вывести из равновесия этого морского волка: по его собственному выражению, он был "достаточно хорошо оснащен, чтобы идти под парусами в любую погоду", но сейчас его, что называется, "качало". Увидев, какого рода посетители вошли в камеру, он удалился в угол, где стояла его койка, и, не обращая внимания на присутствие своей юной госпожи, преспокойно уселся на кровать и привалился спиной к стене.

– Если вы будете портить мне замки, мистер Помпа, – заявил тюремщик, – я, как вы изволили выразиться, "застопорю" вам ноги и привяжу вас к койке.

– А зачем это вам надо? – проворчал Бенджамен. – Я нынче и так выдержал шквал – целый час на двух якорях торчал, – с меня хватит. И что плохого в том, что я поступаю точно так, как вы? Не вешайте замков снаружи – и не найдете запоров изнутри, вот вам мое слово.

– В девять часов мы здесь все запираем на ночь, – предупредил тюремщик девушек, – а сейчас сорок две минуты девятого.

Он поставил на грубый сосновый стол небольшую свечку и вышел.

– Кожаный Чулок, мой добрый друг!.. – проговорила Элизабет, едва тюремщик повернул в скважине ключ, запирая дверь снаружи. – Я пришла отблагодарить вас. Если бы вы дали тогда согласие на обыск, все обошлось бы хорошо. Вы, правда, нарушили закон об охоте на оленей, но это сущий пустяк…

– Дать согласие на обыск? – перебил ее Натти; он все время сидел в углу согнувшись, низко, до колен, опустив голову, и сейчас он поднял ее, но с места не встал. – Неужели ты думаешь, что я мог бы пустить к себе в хижину этого негодяя? Да я тогда не открыл бы дверь даже при виде твоего милого личика! А теперь, если желают, пусть ищут среди углей и золы, им не найти ничего, кроме того, что находят в ямах с древесной золой для поташа.