Накануне первого дня нового года я приехал в Болонью и остановился у “Св. Марка”. Сделав на всякий случай визит графу Марулли, тосканскому поверенному, явился я к легату-кардиналу Бранкафорте. Мне довелось знавать его в Париже, где он тогда занимался делами, ничего общего с апостолической миссией не имевшими. При рождении внука Людовика XV, герцога Беррийского, папа Бенедикт XIV возложил на сего кардинала обязанность поднести версальскому двору освящённые пелёнки для августейшего дитяти. Маленький принц (в последствии Людовик XVI) получил благословение двух величайших в свете развратников: своего деда и добрейшего кардинала Бранкафорте, который имел обыкновение не вылезать из борделей.
Завидев меня, он кинулся мне на шею и вскричал:
— Per Dio![7] А я ведь ждал вас.
— Ваше Преосвященство ошибались. Меня привела сюда лишь воля случая.
— Так вы совсем забыли своего кума Бранкафорте! Неблагодарный! А как наши любовные дела?
— Pianissimo,[8] Ваше Преосвященство.
— У меня тоже. Я бы и не прочь, но всё-таки не осмеливаюсь.
— Ваше Преосвященство и так слишком на многое осмеливались.
— Это правда. Я предостаточно повесничал, вы кое-что знаете, но будем скромны. Ни слова о нашей молодой жизни.
Я намеревался продолжать в Болонье мирное и уединённое существование, как и во Флоренции. Для сего нет другого такого города во всей Италии, где можно наслаждаться равной свободой и благоденствием. Квартиры, жизненные припасы и вообще жизнь там недороги. Сам город прелестен, кажется, будто это написано красками, а не выстроено из камня, столь он опрятен и украшен. Что касается общества, то мне нечего было о нём и думать. Болонское дворянство очень чванливо и застёгнуто на все пуговицы, особливо перед чужестранцами. Простой народ здесь представляет собой точную копию неаполитанских лаццарони.
В среднем же сословии, хотя людям свойственны честность и добропорядочность, они слишком обыкновенны и ограниченны. Но какое мне было до всего этого дело? Я хотел посвятить себя исследованиям и не искал иных связей, кроме как среди учёных. Во Флоренции наука есть удел немногих, народ там погряз в невежестве. Зато в Болонье каждый щеголяет литературным лоском. Университет сего города насчитывает столько же профессоров, сколько города всей Италии вместе взятые. Недостаточно вознаграждаемые правительством, они находят для себя возмещение, благодаря великому числу учеников. Типографщики берут за тиснение недорого, и хотя инквизиция свирепствует, как ч повсюду, обмануть её не так уж трудно.