— На ловца и зверь бежит, — сказал Гаврилыч. — Пойдем-ка, парень, в сторонку, поговорить надо…

«Ну, пошел-поехал, — подумал Геннадий, увлекаемый за груду каких-то ящиков. — Развезет на полчаса жалобы на мастера, на неполадки…»

— Понимаешь, дело какое, — говорил между тем Гаврилыч, — не нравится мне один мужичок. Личность тебе незнакомая, в цехе у нас недавно…

Из рассказа старика Геннадий узнал, что станочник Байда, фронтовик, в разговоре с ним, Гаврилычем, ругал наше командование, хвалил немецкие порядки. «Ну и вообще он какой-то скользкий, подозрительный», — закончил Гаврилыч.

Записав в блокноте «Байда» и солидно пообещав: «Разберемся, Гаврилыч!», Геннадий пошел в цех.

А вечером, докладывая начальнику отделения о сделанном за день, он наткнулся на эту запись и вкратце передал рассказ старого рабочего. Изложил как что-то несущественное, чему вряд ли стоит придавать значение.

Но начальство смотрело иначе:

— Не спешите, Чижов, делать выводы. Вполне возможно, что Байда такой же ворчун, как и ваш Гаврилыч. Однако расхваливать гитлеровцев сейчас, когда фашисты разгромлены под Москвой и известно об их зверствах, согласитесь, это…

Утром Геннадий снова был на заводе.

Приняв к исполнению указание начальника о проверке сигнала, Геннадий не то чтобы не согласился с ним — об этом не могло быть и речи, — но и не очень спешил начинать. Ему казалось, что ничего эта проверка не даст. Ну, окажется, что Байда чем-то или кем-то обижен, не все правильно понимает. Ну, вызвать его в управление, разъяснить, пристыдить. А дальше?..

Клятва молодого чекиста. Май 1983 г.

Геннадий ждал настоящего дела. Такого, чтоб… И они были, настоящие дела, ими занимались его товарищи по новой работе. Ночью пролетел неизвестный самолет — возможно, сброшены парашютисты… Есть сообщение о выпускниках немецкой разведшколы, которых знакомили с особенностями области, — значит, готовили для работы у нас… Подозрительно ведет себя дипломат одной «дружественной» страны… Да мало ли их, серьезных дел? Но все — у кого-то. Ему же за два месяца работы в органах безопасности довелось познакомиться лишь с некоторыми служебными бумагами. Присутствие на разборе конкретных дел и участие в аресте группы преступников — не в счет. А теперь вот еще занимайся никому не нужной проверкой какого-то Байды…

Отдел кадров дал не много: возраст, происхождение, образование… До войны жил на Западной Украине. Оттуда призван в армию. На завод направлен из команды выздоравливающих. Лечился после ранения — по данным военкомата — в госпиталях Одессы и Сочи.