— Он наверняка преследовал какую-то корысть.

— Его голубая мечта — перебраться к американцам. И очень рассчитывал на меня. Родословная «баронессы», знание немецкого и английского языков.

— Не знал я в тебе таких качеств, Валюша… — протянул Антон, представив себе, как она находилась среди врагов, сперва — гестаповцев, затем — бандитов. И не дрогнула. — А в Поставах мы с тобой в разное время, но работали, оказывается, в одном здании.

— Выходит, так. — Валя задумалась. — Скажи, милый…

— Да, Валюша, — с особым уважением взглянул на нее Антон.

— В свое время я информировала Центр, что Верховное командование Германии планировало на 1942 год наступление на юг нашей страны, но чтобы закамуфлировать этот замысел, создавало видимость подготовки наступления на Москву. Даже директива была издана на этот счет. Ее кодовое название «Кремль». В целях дезинформации противника была допущена «утечка» ее содержания. Неужели в Москве не догадывались и не понимали, что Гитлер дезориентирует нас. Верховную Ставку, товарища Сталина?

— Понимали, конечно, но, видимо, пренебрегли этим. Так случалось. Кстати, немецкая разведка довольно часто прибегала к дезинформации. Так что нелегко было различить, где правда, а где — ложь. Отсюда и трагические последствия.

— Ты думаешь, товарищ Сталин… Нет, как это могло случиться? Зачем же тогда я жизнью своей рисковала?

— Ничего я не думаю… — Антон снова перевел разговор на другую тему. — Скажи, что с Виктором? Где он? Жив ли? Что делает?

— Понимаю. Будь спокоен, Антоша. И можешь во всем на меня полагаться. Не подведу, не предам, — сказала Валя. — А с Виктором? Как-то не интересовалась я им. Да и он никогда не был объектом моего внимания и тем более увлечения. Так, каток, танцульки… Угости меня чаем. Пить хочется.

— А ведь он тебя ревновал ко мне.

Валя от души рассмеялась.

— Так вот когда открывается тайна того самого синяка под глазом, который мне доставил столько переживаний! Помнишь, как я его запудривала, чтобы ты не напугал публику.

— Помню, как же. Все помню, Валюша, — задумчиво произнес Антон. — И как с тобой отдыхали на Черном море, помню.

— То были прекрасные годы нашей юности!

— Интересно, как бы реагировала Августа Евлампиевна, узнав, что Ромео вдруг стал контрразведчиком, а Джульетта разведчицей.

— Полагаю, что это ее не удивило бы и не огорчило, — сказала Валя. — Она же воспитывала в нас высокие чувства.

— Мне тоже так кажется… Как дальше жить думаешь? — поинтересовался Антон, разливая по граненым стаканам чай и накладывая в стеклянную вазочку яблочное повидло.