— Болит еще, — заметил Назарка, коснувшись плеча, и осторожно спросил: — Как, Петр Маркович?..

Чухломин покрутил головой и, уже не таясь, широко улыбнулся. Назарка понял, что председатель вполне им доволен.

— Маленько хитрил я, — с улыбкой признался он. — Просят арестованные пустить их, на прогулку им охота, свежим воздухом подышать. В камерах-то душно. Разрешил. И так сделал, чтоб они в кучу сошлись. О чем они толковали, и я малость послушал, — усмехнулся он. — Про часы тогда и узнал. Только в лицо не видел, кто про них говорил.

Назарка перевел дыхание и сел на подоконник. Ветерок обдавал ночной прохладой, приносил пряные запахи леса и бодрящую свежесть реки.

— Действуй! — сказал Чухломин. — Молодец!.. Только этому Ярангину-Кречетову не очень-то доверяйся. Не всякому слову его верь. Чует мое сердце: бандюга — пробы ставить негде!.. И чего там, в Якутске, намечают делать с этими варнаками? Пришпилить бы к ногтю — и бабки с кона! Отпусти его — он опять к своим ускачет, как блоха, хоть тысячу честных слов с него бери и на Библии заставляй клясться! Он тебе две тысячи обещаний даст! Для таких ничего святого не существует. Мы для них — злейшие враги. Классовая борьба, она, брат, самая жестокая!

Взбодрившись на ветерке и с наслаждением выкурив папиросу, Назарка попросил дежурного:

— Приведите Василия Сыча!

Осторожно, на цыпочках, подавшись корпусом вперед, в дверь протиснулся Васька Сыч. Он зябко кутался в пиджак, горбатил спину и старчески покашливал, встряхивая головой. Оспины на красном от загара лице выделялись бледными вдавлинами. Губы скорбно поджаты. Вид у него был пришибленный, жалкий. Глаза беспокойно перескакивали с одного человека на другого, стараясь обоих одновременно держать в поле зрения, точно он был уверен, что его вот-вот должны ударить, а он не может определить, с какой стороны ему ожидать первую оплеуху.

— Здравствуйте, Вася Сыч! — вежливо привстал ему навстречу Назарка. — Много слышал о вас. Будем знакомы.

Васька от этого приветствия поежился, точно за шиворот ему плеснули холодной, со льдом, воды. Он бесшумно прошел и сел на указанный ему стул. Недели полторы назад Ваську выловили в тайге наслежные ревкомовцы и активисты, связанного привезли в город.

— Разве вы меня знаете, гражданин уполномоченный комиссар? — тихо, вкрадчиво спросил Сыч и с опаской покосился на Чухломина, поглощенного работой.

Назарка вприщур, с нескрываемым любопытством разглядывал прославившегося далеко окрест прислужника Артомонова — командира крупного белогвардейского отряда. Неужели это самый настоящий Васька Сыч? Даже не верилось. Выражение лица благообразное. Глаза как у ликов, нарисованных на иконах. Смотрели они печально и вроде бы с укором. Отросшая светлая бородка кучерявилась. Верхнюю губу скрывали усы.