— Решение далось ей нелегко, девочка. Она беспокоилась, что ее разоблачат и арестуют, и тебя вместе с ней. Единственным способом защитить тебя было бегство.

— И все-таки почему же она не рассказала мне обо всем прямо?

Инития положила руку на плечо Чель:

— Пойми, твоего отца казнили за письма, которых он не писал. Представляешь, какое чувство вины охватило твою маму, когда это случилось? И пусть ее послания принесли огромную пользу, она все равно считала себя в ответе за его смерть.

Чель часто бросала матери в лицо обвинения в полной апатии, осуждала ее бегство из родных мест, но Хаана не обмолвилась и словом, чтобы оправдаться. Она молчала, храня в тайне от дочери, как отважно пыталась бороться и сколь многим пожертвовала ради своего народа.

— Твоя мама — серая лиса, — вновь напомнила Инития. — Она хитрее всех.

Чель же всегда считала, что этот вайоб матери совершенно не подходит. И только теперь поняла, как ошибалась. Древние майя наделяли вайобы всепроникающей силой, верили, что звериная и человеческая формы взаимозаменяемы, что духовное животное определяет судьбу человека, заранее показывая его потенциал. Лисица умела заставлять людей думать так, как ей было угодно.

И внезапно Чель пронзила неожиданная догадка. Она бросилась мимо печи к одной из сумок, порылась в содержимом и достала копию перевода кодекса.

— Все в порядке, дитя мое? — чуть встревоженно спросила Инития.

Чель до этого момента исходила из посылки, что Пактуль повел детей из Кануатабы через джунгли к месту, где когда-то обитали его предки.

Но что, если он имел в виду не людей?

В тексте рукописи писец нередко объединял в одно целое себя и свою звериную сущность — сливался со своим духовным животным. А Чель и ее коллеги ломали себе головы, почему в легенде говорилось только о троих основателях, бежавших из ныне затерянного города, тогда как их было четверо: Пактуль, Песнь Дыма и две девочки?

Но ведь ответ мог быть очевиден. Человек, которого звали Пактуль, не сумел отправиться в путь вместе с ними.

* * *

Вернувшийся Стэнтон застал двух женщин стоящими подле печи.

И в голосе Чель он услышал ту энергию, какой в нем не было со времени их разговора во дворе музея Гетти.

— Я думаю, мы собирались искать не там, где нужно. Озеро Исабаль не имеет никакого отношения к направлению, в котором отправилась «троица основателей».

— Что ты имеешь в виду?

— Пактуль писал не о своих человеческих предках. Нужно только внимательнее вчитаться в перевод, чтобы понять это. Местоимения «я» и «мы» он употребляет попеременно в отношении себя самого и своего духовного животного. В нескольких местах они звучат явно от имени его вайоба. И мы знаем, что при нем в то время действительно находился живой ара, поскольку, по его словам, другие тоже видели его. Например, наследник и дочери Оксиллы. Причем автор был уверен, что птица уже скоро отправится на воссоединение со своей стаей.