Цезарь, услышав грозный клич, требующий его смерти, и подсчитав свои три тысячи двести солдат, понял, что положение серьезное; он послал к Ахилле двух бывших министров усопшего царя, двух бывших послов в Риме.

Их звали Серапион и Диоскорид. Ахилла велел убить их, не дав им даже открыть рот. Как видите, это было официальным объявлением войны Цезарю. Цезарь принял вызов. Против него был Ахилла и его двадцать пять тысяч солдат; но на его стороне был тот могучий союзник, которого зовут любовь. Затем, на всякий случай, он задержал маленького царя Птолемея и евнуха Потина.

Цезарь тут же собрал свои войска и вместе с Клеопатрой укрылся в так называемом царском дворце. К дворцу примыкал театр; Цезарь превратил его в свою цитадель.

По мере того, как Цезарь отступал, войска Ахиллы наступали на город; но в один прекрасный момент солдаты Цезаря перестали пятиться. Тогда произошло сражение.

Ахилла предпринял попытку захватить дворец, и несколько раз шел на приступ; но повсюду он был отброшен. Он попытался завладеть галерами Цезаря. У Цезаря их было пятьдесят штук: это были суда, взятые из флота Помпея, имеющие от трех до пяти рядов весел и прекрасно оснащенные. Помимо этого, еще двадцать два корабля стерегли гавань.

Так что, став хозяевами этих кораблей, египтяне сделали бы Цезаря своим пленником, преградив ему путь в море и прервав поставку продовольствия для его армии. Каждый сражался, как мог: солдаты Ахиллы, как люди, сознающие важность позиции, которую они хотели занять; солдаты Цезаря, как люди, понимающие, что их жизнь зависит от их храбрости.

Атаки Ахиллы захлебнулись на всех участках. Тогда Цезарь, видя, что с теми немногими силами, которые у него есть, он не сможет удержать свои галеры, сжег их все, вплоть до тех, что стояли на верфи. Одновременно он высадил свои войска на маяк. Этот маяк представлял собой башню удивительной высоты, давшей свое имя острову, на котором она была построена.

Этот остров с одной стороны был связан с городом дамбой длиной в девятьсот шагов и с мостами на каждом конце, построенной предшествующими царями. На острове было поселение, которое само по себе было размером с город; его население составляли разбойники и пираты, нападавшие на все сбившиеся с пути корабли.

Башня маяка была так громадна, что войти в чрезвычайно узкую гавань можно было только с согласия тех, кто обитал в этой башне. Впрочем, на исходе трех дней Цезарь завершил одну из тех колоссальных фортификационных работ, к которым он имел привычку. При помощи каменной кладки он связал в единую линию все укрепления города, который он занимал. Через театр он мог сообщаться с гаванью и судоверфью.