— Бои-ишься ты, бои-ишься ты!..

Конечно, она помнит, как Бородуля первый раз шел в наряд. И звезды снижались, давили на него. И он не мог найти Большую Медведицу. И ноги наливались свинцом от страха. И он чуть не застрелил поверяющих — тоже от страха. И снова ходил на границу, и боялся реки, камышей, звезд — всего боялся!..

Но, конечно, знает она и кое-что другое про Бородулю. И первую пулю в мишени. И первую благодарность командира отделения. И запомнившуюся на всю жизнь беседу о солдатской храбрости. И случай в районном центре по дороге на почту, тоже запомнившийся на всю жизнь. И как после командования новобранцами впервые захотелось ответить: «Есть!» И глухую ночь в наряде, когда засекли самолет...

Ни о чем этом сейчас не думает Бородуля. Ему просто некогда думать. Он видит кусочек звездного неба. И звезды— его союзники. Как хорошо, что они есть! Неподвижные.

Каждая на своем месте. Значит всё в порядке!.. И волноваться нечего...

Грузовик приближается. Вот он вынырнул из-за поворота — черный и быстрый, как хищная птица.

«Если лежать неподвижно, могут не заметить!».

Откуда вдруг эта мысль? Бородуля гонит ее и ложится удобней. Прижимается щекой к карабину.

Сейчас машина поравняется с другим пограничником.

Двадцать метров до Бородули...

Пятнадцать...

Он делает предупредительный выстрел. Трассирующая пуля пересекает путь грузовику.

Неизвестный шофер увеличивает скорость. Из кузова отвечают залпом.

Пули зарываются в песок рядом с Бородулей.

Он метит в баллоны и радуется попаданию.

Словно подстрелянный зверь, грузовик из последних сил сворачивает на дорогу к пастбищам.

И в это время Бородуля видит другую машину, с зажженными фарами.

Он вскакивает. Ракетой показывает направление, в котором скрылись нарушители. Машина берет влево: сокращает расстояние. Сейчас перевалит барханы и настигнет их.

— За мной!— Бородуля тоже бежит по дороге к пастбищам...

Серебренников держится за кабину. Полуторку бросает из стороны в сторону. Она лезет вверх и, кажется, вот-вот оторвется от земли.