— Добрый день, — сказал я, пожимая Умбелази руку.

— День, не освещенный солнцем, не может быть добрым, Макумазан, — ответил он. Слова эти мне показались зловещими.

Он познакомил меня с Джоном Дэном, который, по-видимому, был рад встретить человека своей расы. Я спросил о цели их посещения, и Дэн пустился объяснять, что накануне вечером капитан Уомелей, начальник пограничного отряда в Натале, послал его сюда, чтобы он попытался примирить враждующие партии. Он заговорил о мире с одним из братьев Умбелази, но тот высмеял его и заявил, что они достаточно сильны, чтобы справиться с узуту, то есть партией Сетевайо. Тогда Дэн предложил переправить ночью через брод реки Тугелы женщин, детей и скот в Наталь, где они будут в безопасности. Брат Умбелази и слышать не хотел об этом. Сам же Умбелази в это время отсутствовал — искал помощи у правительства Наталя. Так Дэн ничего и не смог сделать.

— Какой набитый дурак! — сказал я громко по-английски. — Не можете ли вы повлиять на Умбелази и хотя бы сейчас переправить через реку женщин и детей?

— Боюсь, теперь уже поздно, мистер Квотермейн, — ответил он. — Узуту наступают. Смотрите сами, — он подал мне подзорную трубу.

Я влез на большой камень и вгляделся в расстилавшуюся передо мной равнину. Туманная даль казалась черной от наступающих войск. Расстояние не мешало рассмотреть, что шли они медленно большим полумесяцем. Фланги напоминали тонкие рога месяца, а центр казался плотной, широкой массой. Вырвавшийся из-за туч луч солнца сверкнул на их копьях. На мой взгляд, их было двадцать — тридцать тысяч.

— Да, они идут, — резюмировал я, слезая с камня. — Что вы намерены сделать, мистер Дэн?

— Повиноваться приказу и постараться обеспечить примирение, если найду кого-либо, кто захочет мириться, а если нет… ну, тогда придется сражаться, вероятно. А вы, мистер Квотермейн?

— Повинуясь приказу, останусь здесь. Если только, — прибавил я с сомнением, — эти амавомбы не закусят удила и не удерут со мной.

— Насколько я знаю зулусов, они удерут до наступления ночи, мистер Квотермейн. Но почему бы вам не сесть на коня и не уехать со мной?

— Я обещал остаться, — сердито проворчал я.

Я сам понимал, что мне здесь не место. Я посмотрел на дикарей вокруг меня, зловеще сжимавших свои копья, представил тысячи дикарей, наступающих на нас, и душа моя ушла в пятки.

— Отлично, мистер Квотермейн, вам виднее, что вам надлежит делать, надеюсь, вы выйдете невредимым из всей этой передряги.

— Желаю вам того же самого! — ответил я.

Джон Дэн повернулся, и я слышал, как он спросил Умбелази, известно ли ему что-нибудь о передвижении узуту и об их плане битвы.