И снова она пристально взглянула на Садуко, который поспешил сказать:

— Да, да, я говорил ей, что не хочу держать бесплодных коров в своем краале.

Слушатели рассмеялись, но Панда нахмурился.

— Как видно, — сказал он, — уши мои набили ложью, но где правда? Что же, если женщина бросила мужа по его собственному желанию, как он сам говорит, то ее вина отпадает. Но что ты скажешь относительно колдовства, при помощи которого ты опутала Умбелази и заставила его начать войну в стране?

— Немногое. Да и неудобно мне об этом говорить, — ответила Мамина, скромно опуская голову. — Чары, которыми я привлекла к себе Умбелази, здесь, — она дотронулась до своих прекрасных глаз, — и здесь, — она дотронулась до своих алых губ, — и в моем теле, которое все мужчины находят таким красивым. А какое отношение я имею к войне? Я никогда не говорила о ней с Умбелази. С ним, кто был мне так дорог (и слезы потекли по ее лицу), я говорила только о любви. Неужели за то, что небо одарило меня красотой, которая привлекает мужчин, меня следует казнить, как колдунью?

Никто не возражал, тем более, что все хорошо знали, как Умбелази задолго до встречи с Маминой мечтал о престолонаследии. Так отпало и это обвинение. Оставалось самое серьезное обвинение, что это она, Мамина, убила ребенка Нэнди, а не Мазапо.

Это обвинение вызвало в ней некоторое замешательство, я заметил тревогу, промелькнувшую в ее глазах.

— О король, но ведь с этим делом уже давно покончено, великий нианга Зикали определил, что Мазапо, мой муж, был колдун. За это преступление Мазапо приговорен к смерти. Разве и меня нужно судить за это?

— Нет, — ответил Панда. — Зикали только открыл, что преступление совершено при помощи яда. А яд нашли у Мазапо. Вот его и казнили, как колдуна. Но он ли пользовался ядом?

— Об этом следовало подумать прежде, чем его казнить, — прошептала Мамина, — но я забыла главное: известно, что Мазапо всегда враждебно относился к дому Сензангакона.

Панда ничего не ответил, а Нэнди встала и сказала:

— Разрешишь ли ты мне вызвать свидетеля по делу об этом яде, отец мой?

Панда кивнул головой, и Нэнди обратилась к одному из членов совета:

— Позови мою служанку Нахану, она ждет за калиткой.

Зулус вышел и вскоре вернулся с пожилой женщиной, которая нянчила Нэнди. Не выйдя замуж из-за какого-то физического недостатка, она навсегда осталась у нее в услужении. Ее все знали и уважали.

— Нахана, — попросила Нэнди, — расскажи королю и его совету то, что рассказала мне относительно одной женщины, как она заходила в мою хижину перед смертью моего ребенка и что она там делала. Скажи сперва, здесь ли эта женщина?