Виконт послушно стянул куртку и, как будто удивляясь собственной сговорчивости, смущенно улыбнулся:

— Вот как, оказывается, со мной надо — кнутом и пряником!

— Теперь свет прикройте чем-нибудь, режет!

— Прикрыл. Так хорошо?

— Да, хорошо.

— Хо-го-шо, — спокойно передразнил Виконт.

— Когда я избавлюсь от этой картавости и акцента? Просто годы идут, а воз и ныне там! — щегольнула Саша знанием идиом.

— Нет, продвинулся немного… — он подавил зевоту, проморгался и шевельнул плечами, как бы встряхиваясь.

— Итак, «Собака Баскервилей». А вы не читали случайно?

Виконт вздохнул, снова опускаясь на стул:

— Кто-то кому-то подавал сигналы, ловил бабочек. Кто-то светился фосфором. Калитка вела на болото. Все. Такие вещи забываются, Саша.

— Лучше б совсем не читали, а то по ходу событий, станете припоминать и перебивать, высказывать версии…

— Ergo[92], полет моей фантазии тебя не интересует.

— Не вставайте, Поль, Поль! О-о-о! Так и сделаем. После каждого малюсенького события, там, в повести, станете высказывать предположения всякие, догадки. Посмотрим, сколько раз вы пойдете по ложному следу?

— Не трать силы, отдыхай. Посижу, пока заснешь.

— И уйдете?? Но мне спать — гораздо хуже. Все кружится, слабость такая… во сне… и я спала днем… — Саша взяла его за руку и прижалась к ней щекой.

— Давайте расскажу, разрешите, Поль!

— Рассказывай. Как бы ни ударить в грязь лицом. Преступник, наверняка, уйдет у меня из-под носа со своей собакой.

— Вот. Уже забегаете вперед. Откуда вы знаете, что это собака преступника?

— А чья же? Порядочный человек водит своего питомца на поводке и не пускает слоняться по болотам. — Он снова сел на стул верхом и устроился поудобнее: положил руки на спинку, голову на руки и сомкнул веки.