И становилось грустно оттого, что наш поход, наши партизанские действия заканчивались.

НАВСТРЕЧУ ФРОНТУ

НАВСТРЕЧУ ФРОНТУ

Фронт приближался. С каждым днем нарастал гул боев, ночи освещались ракетными зарницами. Отряд шел на соединение с регулярными частями Советской Армии, чтобы совместно бить фашистскую гадину.

Бесконечная радость наполняла наши сердца. Ведь победное окончание войны обещало долгожданную встречу с родными и друзьями, возвращение к любимой работе, к учебе, к земле, которая так истосковалась по мужским рукам. Счастливый завтрашний день приобретал все более реальные очертания.

И в то же время становилось грустно. Исполненная опасностей и трудностей жизнь во вражеском тылу породнила нас, объединила в дружную семью. Поэтому от одной лишь мысли о разлуке с побратимами на душе начинало щемить…

Мы расположились на отдых в селе Хотине, неподалеку от Берестечка. В Хотине мы вторично. В первый раз, когда шли на Львовщину, здесь от тяжелой болезни скончался командир батальона старший лейтенант Александр Базанов. Много опасных дорог прошли мы с ним. Храбрый воин, опытный командир, сердечный друг для каждого из нас — таким остался он в нашей памяти.

И вот сейчас мы снова стоим над его могилой. Прощаемся.

Под вечер я зашел в штаб батальона к капитану Маликову. У него мы всегда собирались в свободную минуту. Я любил беседовать с этим умным, искренним человеком. И сейчас хотелось вместе помечтать о будущем. В штабе я увидел такую картину: партизаны, окружив стол, наблюдали за игрой в шахматы между комбатом и Володей Ступиным. Оба командира были страстными шахматистами, однако Георгий Константинович считался более сильным игроком. Как он увлекался этой игрой! Устраивал соревнования на первенство отряда, давал сеансы одновременной игры на нескольких досках и, надо сказать, редко проигрывал.

Когда я появился на пороге, шахматисты прекратили игру.

— Садись, Николай, — гостеприимно пригласил хозяин.

Кто-то из присутствующих быстренько освободил место, и я удобно примостился в огромном старомодном кресле, которое, видимо, у бывшего хозяина предназначалось для почетных гостей.

— Какие новости принес? — спросил Георгий Константинович.

— Ничего особенного, — ответил я. — В разведку не ходим, жизнь наша серенькая. Вы хоть в подразделениях служите, а мы баклуши бьем, скучаем…

— Да мы не о том, — перебил Володя Ступин, — ты там ближе к командованию… Что слышно о нашей партизанской судьбе? А то все тут размечтались о том, что будем делать, когда присоединимся к регулярным войскам…