– А если они не захотят работать?

– Значит, они обречены на голодную смерть, так как им не отпускают никакой пищи из общественных складов. После того как они смирятся, на них возлагают самые тяжелые работы.

Теперь было понятно, почему у этих людей такой униженный вид. Что можно было ожидать от людей, лишенных честолюбия или ответственности и поставленных в полную зависимость от общественных порций? В позднейшие годы я слышал, что появились учителя, которые проповедуют подобную систему для всего человечества, но готов поручиться, что если бы они пожили в стране Сердца, где эта система применялась веками, то отреклись бы от своего учения!

К нам явился посланный от Зибальбая с приглашением войти в дом. Там мы нашли уже готовый обильный ужин. Я предполагал, что мы здесь заночуем, но касик коротко и повелительно сказал, что нам предстоит дальнейший путь. Мы скоро добрались до небольшого поселка на берегу озера, где нас ожидала лодка с девятью гребцами. Но так как дул попутный ветер, то был поднят парус и мы поплыли к острову со Священным Городом, до которого было пятнадцать миль. Мы все молчали, любуясь красивой картиной озера, освещенного луной. Индейцы-гребцы также были безмолвны, так как тут присутствовал их государь. Город все более и более приближался, его очертания становились отчетливее, хотя он продолжал казаться мне сказочным. Но скоро моя нога ступила на обетованную землю.

– Что нас ожидает там? – прошептал сеньор на ухо Майе, пользуясь тем, что Зибальбай сидел в отдалении и казался погруженным в крепкую думу.

Она только укоризненно покачала головой.

– Не бойтесь! Мы преодолеем все трудности и опасности, – постарался я ободрить своего друга. – Избыток здешних богатств перейдет в наши руки, и я отомщу притеснителям моего племени! Индейское царство восстановится от моря до моря!

– Может быть. Для вас даже весьма вероятно, что так случится. Но мы идем разными путями…

До нас доносились только громкие крики перекликавшихся сторожей на городских стенах, но сам город точно вымер. Ветер стих, и мы шли на веслах. По небольшому, по-видимому, искусственному каналу мы причалили к каменной пристани, совершенно безлюдной. От нее вела широкая лестница к воротам, которые были заперты. Зибальбай нетерпеливо велел шкиперу лодки позвать начальника стражи.

По лестнице спустился вооруженный индеец, спрашивая, кто мы.

– Я – касик! Открывай ворота! – крикнул Зибальбай.

– Касик? Как это? – удивился стражник. – Наш касик сегодня ночью справляет свой свадебный пир, а у нас в стране только один касик. Отправляйтесь, странники, обратно и явитесь днем, когда ворота будут открыты!