– Продолжай, Майя, продолжай! Я покажу ему!

– Отец мой согласился, но я отказалась, потому что мне нет до Тикаля никакого дела. Вот почему отец проклял меня!

– Но если ты не хочешь замуж за Тикаля, то, верно, желаешь быть женой другого человека?

– Да, – ответила она, опуская глаза. – Я люблю этого белолицего, которого вы называете Сыном Моря, и хочу быть его женой… Но Тикаль очень силен, и возможно, что для спасения жизни моего возлюбленного и его друга мне придется броситься в объятия Тикаля. Он ждет моего ответа. Теперь ты все знаешь. Одна и в темнице я не могу бороться с Тикалем… Скажи, так ли я еще любима в народе, что он захочет низложить Тикаля?

– Не знаю! Но ты ведь не хочешь, чтобы я сам помогал тому, что повлечет за собой мою гибель и позор моей дочери. Я буду откровенен с тобой. Я дал совет избрать Тикаля, с тем чтобы он женился на моей дочери. Таким образом, я сделался первым после него… Теперь скажи мне, что для тебя важнее: быть касиком этой страны или стать женой человека, которого любишь?

– Я хочу быть женой своего белого друга и потом навсегда оставить эту страну, чтобы поселиться среди живых людей. Желаю, чтобы Игнасио дали столько золота, сколько нужно для его целей, а затем пусть Тикаль и Нагуа правят страной до конца света.

– Ты просишь немного, и я постараюсь тебе помочь. Я ухожу, но если Тикаль придет опять, ничего ему не говорите. Ваша жизнь зависит от этого!

В следующие два дня приходили еще и другие врачи, но сознание не возвращалось к Зибальбаю, и среди нас царило уныние. Наконец Майя сказала:

– В несчастный день мы встретились тогда в Юкатане!.. Здесь ожидает нас всех только горе. Поэтому не лучше ли мне согласиться на условия Тикаля? Я потребую, чтобы я сама увидела вас по ту сторону гор, одаренными всем, чего только пожелаете, и богатством до конца жизни. За меня нет нужды беспокоиться. Я отдамся не Тикалю, а смерти, и умру за вас, но не опозоренной.

– Не говорите так, Майя! Я виноват в том, что мы пришли сюда. Меня увлекло любопытство; кроме того, если бы мы вернулись, мне пришлось бы покинуть Игнасио… Не теряйте мужества, я уверен, что мы еще счастливо выберемся из этой темницы.

Я слушал их беседу и предавался довольно грустным размышлениям. В дверях нашей комнаты показался Маттеи. Он сразу спросил про Зибальбая.

– Он еще жив, но больше ничего нельзя сказать, – ответил я.

– Он недолго проживет! – сказал Маттеи, внимательно осмотрев больного. – Оно и к лучшему: смерть ему вернейший друг… В народе многие обвиняют Тикаля в убийстве дяди и требуют провозглашения Майи касиком. Он собрал там тайный совет, на котором почти всеми было решено, что для подавления смуты лучше предать смерти и тебя, Майя, и, конечно, обоих чужеземцев. Тикаль утвердил этот приговор, но, прежде чем исполнитель успел уйти с заседания, отменил решение, говоря, что не может стать причиной смерти невинной девушки… Впервые я видел, что сердце одолело у него разум. Вы спаслись, но лишь на время. Смерть ожидает вас с часу на час.