Возглавлял орден всегда мужчина из образованной и знатной семьи, дававший обет безбрачия и принимавший своих подопечных родными дочерьми. Первым магистром Тавфеса стал Симфориан, поистине великодушный и добрейшей души человек, он начал писать историю ордена, которая продолжается и поныне, и он же написал основные своды и заповеди, которые нисколько не изменились. Именно он повелел будущим главам любить и принимать хранительниц, как дочерей, а не как простых жриц. Это сплотило и укрепило орден на многие века. Это, конечно, идет вразрез с обычными устоями, но мы живем, как маленькая семья, я их отец, а они мои дети и я жизнь готов отдать за каждую из них. Правда, не уберег я остальных, только и остались мне две дочери, а по остальным ношу траур в своей душе.

– А что на счет Черного Человека? – Встряла в повествование старика девушка.

– Ах да, вот и до него добрались. Враги были всегда у ордена, но самый лютый и самый жестокий – это он. Никто не знает, что он представляет собой, возможно, он приспешник Гекаты, возможно злой демон. Известно, что появляется он из ниоткуда и туда же исчезает, всякий раз забирая с собой одну из хранительниц. Орентий, магистр, что был до меня, упомянул в летописи, что сей злодей охотится по видимости за тайнами ордена и пока судьба хранила нас от злой доли. Но какой ценой! Мои дочери, прекрасные девы, которых я не смог уберечь! Кора, Иулия, Ида, Василиса, Евлалия, Ксения, Эринния и вот сегодня Феона. Эти имена взывают ко мне каждую ночь, и я не знаю, что им ответить. Не уберег я их, не спас, не выполнил долг наставника и отца. – Старец притих и отвел глаза, пряча назревшие слезы.

– Вы не виноваты. Не ваша это вина. Да вы бы и не смогли ничем помочь. Уж я-то видела и почувствовала то зло, что исходило от всадника. – Элен попыталась успокоить магистра.

– Неправда! Я должен был беречь каждую из них, я дал клятву и не сдержал ее. Да я должен был умереть ради них! А сижу здесь в покое и тепле. Презренный старик.

– Отец, ты самый достойный из мужей и самый любящий из отцов. – Сказала Килисса, вернувшись на террасу с сестрой.

***

– А своды обители очень крепки, раз выдерживают весь этот чудесный сад. Я права? – Надо было разрушить молчание, которое вновь заполнило собеседников Элен.

– Ты права, дитя, стены этого дома выстроены из камня, привезенного сюда с другого конца острова. Прочнее их ничего не нашлось. А садик этот сущая пушинка для каменных сводов обители, к тому же он вносит жизнь и тепло в наше существование. – Отозвался Беллерофонт.

– А могу я взглянуть на ваш храм? – Спросила гостья.