День просидели на хуторе. Обстоятельства складывались так, что дальше на восток, куда им приказывала двигаться синяя линия штабного карандаша, идти было незачем. Капитан Маслаков, чертивший ту линию, во время инструктажа ясно дал понять: если во время движения обнаружится встречная группа из состава 33-й армии, тут же поворачивать назад и выводить её в расположение дивизии. В первую очередь спасать комсостав. Выносить документы и архив, если попадётся штабная группа.

Санинструктора звали Марией. Лет двадцати пяти, худая, с синими кругами под глазами. Несладко, видать, жилось им в окружении. С февраля – два с половиной месяца. Рассказала: последнее время питались в основном кониной, вытаявшей из-под снега. А перед прорывом каждому выдали последний сухпаёк: по горсти овса или пшеницы – кому что досталось. Прорыв не удался. Прорвались только передовые группы. Где они теперь, неизвестно. Видимо, все погибли. А их – обозы, госпитали – отсекли, загнали обратно в Шпырёвский лес и начали добивать из миномётов. Потом по просекам пошли танки и пехота… Их небольшая группа, как рассказала Мария, человек пятьдесят, пошла на прорыв прямо на деревню. Её удерживали немцы. Но немцев было немного, и прорыв оказался удачным. Заняли деревню. Захватили полевую кухню. Пока бойцы очищали котёл, немцы контратаковали. Многие погибли именно в тот момент. Надо было сразу уходить, но голодные бойцы навалились на кашу…

– Думаю, что человек пятнадцать попали в плен, – рассказывала Мария. – Когда немцы вошли в деревню, они не могли оторваться от котла… – И вдруг спросила, глядя Отяпову в глаза: – Вы думаете, мы выйдем?

– Выйдем, Маша, выйдем, милая. Ты, главное, за полковником присматривай. Дорога разведана. Путь свободен. Ночью пойдём. Игнат-то… как он? Надёжный?

– Да если бы не он, товарищ сержант!..

– Ты зови меня просто – дядя Нил. Как вон Гусёк. Я ж тебе по возрасту – в отцы… И наш солдатский устав нынче такой – благополучно выйти к своим и живым доставить твоего командира в наше расположение. Так?

– Так, дядя Нил.

– Ну вот. А сейчас забирай наши лекарства, которые есть. Смотри, что надо и пользуй больного. И ещё, Машенька… Такой уговор: в пути всякое может случиться, и ты тогда ребят без медицинской помощи, так сказать, не оставляй. Сумка с медикаментами будет при тебе. А Игнат, ты говоришь, человек надёжный…

– Надёжный. Он не выдаст. Пока мы тут жили, он два раза в комендатуру ездил. В Знаменку. По своим делам. Но ведь не выдал же.

– Я ему винтовку вернул. Пусть ходит с винтовкой. И патроны отдал. С нами он пойдёт. Вот что я решил. Но ему пока об этом не говори. И коня его возьмём. На носилках полковника не донесем. Тяжело и слишком медленно. Опасно… Это я тебе сказал, чтобы ты была спокойна. Но – молчи.