– Еще бы! – радостно воскликнул пан Мартын. – Почему же нам да не заехать? Для казака сто верст – не гак, лишь бы полакомиться всмак!

Все засмеялись. Даже новые друзья поляка – Метелица, Секач и Товкач – уже знали, что пан Мартын сладкоежка, любитель поесть, и всегда оставляли для него лучшие куски. Несмотря на ежедневные переезды и хлопоты, он во время странствий и жизни на Запорожье отъелся, налился здоровьем, выхолил чудесные усы, которые уже не обвисали вниз, а задиристо торчали в стороны и даже немного выступали вперед, и, по запорожскому обычаю, побрил голову, оставив на темени пышный рыжий оселедец. Всем своим видом, даже одеждой он сейчас походил на бывалого запорожца, и только отдельные словечки да польские обороты в его лемковском говоре выдавали его происхождение.

– Я тоже не прочь, – поддержал друзей и старый Метелица.

На том и порешили.

Рано утром следующего дня адъютант воеводы вручил Арсену Звенигоре письмо кошевому и пятьдесят золотых червонцев – награду за важную весть. Оставаться дольше в лагере, кишащем военным людом, не было надобности, и запорожцы помчались в Дубовую Балку.

5

5

Еще издалека, переезжая вброд Сулу по отмели, запорожцы заметили в хуторе какое-то необычное оживление. Посреди хутора, на выгоне, стояла толпа, слышался гул встревоженных голосов, сквозь который прорывались отдельные выкрики и плач.

– Что там опять за оказия? – спросил пан Мартын.

Арсен забеспокоился. Поднялся на стременах, стараясь рассмотреть, что происходит на площади, но, кроме пестрой женской одежды, соломенных брылей да мерлушковых шапок, ничего не увидел.

Не раздумывая долго, погнали коней через луг и вскоре по узкой хуторской дорожке выскочили на широкий выгон.

Здесь собралось почти все население Дубовой Балки. Одного взгляда на опечаленных, всхлипывающих женщин, притихших детишек, взволнованных старых мужчин и седых дедов, а особенно вооруженных по-походному казаков было достаточно, чтобы сообразить, что провожают мужчин на войну.

Все обратили внимание на запорожцев. К Арсену тут же пробилась через толпу заплаканная женщина, схватила за стремя. Арсен сдержанно поздоровался.

Она подняла вверх распухшее от слез лицо.

– Арсен, голубчик, скажи ты моему антихристу – может, хоть тебя он послушает! С тех пор как приехал с твоей сестрой, как подменили человека – все за вояку себя выдает! Вместо того чтобы косить и жать, вскочит на коня и мчится в степь. Там саблей рубит бурьяну головы, стреляет из мушкета… Все в казаки лезет… А сегодня – бедная моя головушка! – вместе со всеми собирается в войско… Бросает меня с малыми детьми сиротою несчастною! А-а-а!..