— Нет. Он вышел, и они поехали уже втроем.

— Он привел с собой трех лошадей?

— Нет, только гнедую. Белых купил сегодня, ближе к вечеру.

Теперь я знал точно — мой слух меня не обманул. Баруд эль-Амасат бежал с помощью этого Манаха эль-Барши. Но кто был третий? Может быть, охранник из тюрьмы, который, выпустив заключенных, должен был уйти с ними сам?

Я продолжил расспросы.

— Человека, о котором я тебя расспрашивал, не преследовали?

— Нет.

— Ты точно это знаешь?

— Очень точно — я стоял у ворот, когда они уезжали.

— Отведи нас к его лошади!

Он повел нас через передний двор и сводчатый проход в низкое помещение. Там было темно. Я почувствовал запах стойла, услышал тихое ржанье.

— Свет здесь обычно не жгут, — сказал он.

— Был пожар?

— Да.

— Лошади этого Манаха тоже стояли здесь?

— Да, меня не было, когда он их забрал.

— Давайте зажжем свет.

Я зажег спичку и запалил лампу на стене. Я сразу узнал лошадь Халефа, а рядом на земле лежала бесформенная куча, обернутая в кафтан и затянутая веревками. Я разрезал их и развернул кафтан. Там был мой бедный хаджи Халеф Омар собственной персоной! Он вскочил, поднял кулаки и запричитал:

— Аллах-иль-Аллах! Сиди, где эти собаки, которые напали на меня, эти сукины дети и племянники их детей, они завернули меня в эту одежду и связали!

— Это тебе лучше знать! — ответил я.