Я достал из рюкзака металлоискатель, включил его и стал медленно продвигаться от железнодорожного полотна в сторону шоссе. Вскоре посадки закончились, и впереди в подковообразной лощине внизу я увидел живописно расположенные сады. За садами шумела автодорога, но ее за деревьями видно не было. Слева и справа по краю лощины были едва заметные оплывшие окопы и стрелковые ячейки. Рядом с ними проходила грунтовая дорога или даже скорее тропа, по которой довольно редко передвигались. Я прошел по этой дороге вправо: окопы так и тянулись вдоль склона. Но копать здесь на открытом месте я не решился и спустился в лощину, где в аккуратном порядке росли садовые деревья. Сад не был никак огорожен, и я смело ступил на эту территорию.

Солнце пригревало, внизу среди деревьев было тихо и уютно. Если бы нужно было устроить пикник на природе в кругу семьи, то лучшее место найти было бы сложно. В этот момент я понял, почему рай часто олицетворяют с садовыми кущами: так хорошо я себя никогда раньше не чувствовал! Но в какую-то секунду я понял, что присутствие любого другого человека сейчас в этом месте разрушило бы всю идиллию. Это было одно тех из незабываемых и непередаваемых ощущений, которые можно испытать на природе в одиночестве. Возможно, известный путешественник Федор Конюхов именно по этой причине многие свои походы осуществлял в одиночку?

Я ходил между деревьями с металлоискателем, но сигналов не было вообще. Как так могло получиться, что прямо на линии фронта, в том месте, где шли кровопролитные бои, и земля должна быть напичкана железом, металлоискатель не ловит никаких сигналов? Я прошел чуть вперед к шоссе и оказался прямо посередине сада, на полянке. Все деревья оказались равно удалены от меня, и с этой точки были видны горы, заросшие деревьями. На этой полянке я смог откопать всего лишь один осколок от снаряда, но он лежал в земле довольно глубоко, буквально на границе чувствительности моего прибора. Тогда я решил, что в эту лощину в послевоенное время привезли много чернозема и подняли уровень грунта, ведь на оригинальной каменистой и песчаной земле, которая преобладает в этих краях, сложно вырастить садовые деревья. Если так, то до базового уровня земли мой прибор может просто не достать – не хватит мощности катушки. И все интересные находки находятся вне досягаемости магнитного поля моего Tesoro Compadre, тут нужен глубинник. Что ж, тогда мне нужно выбираться из этой лощины и попытать счастья на естественной почве.

Я подошел вплотную к шоссе. Плотность движения на нем была высокая, машины проезжали каждую минуту. Не было и речи о том, чтобы переходить дорогу на другую сторону с лопатой и металлоискателем наперевес. Пришлось сложить все в рюкзак, принять благообразный вид и выйти на асфальт с видом туриста. Я выбрал момент, когда со всех сторон будет как можно меньше машин, перешел дорогу на другую сторону от сада и еще какое-то время шел вдоль шоссе. Когда машины в очередной раз проехали, то я свернул направо в кусты и почти сразу оказался в таких же лесопосадках, что были у станции «Меккензиевы горы». Меня радовало то, что это место было уже ближе к линии фронта, которую я видел на карте-схеме, и это давало шанс на хоть какие-то верховые находки. Я снова достал из рюкзака металлоискатель и лопату, выпил половину бутылки воды, которая у меня была с собой. День был в самом разгаре, солнце пекло яростно, и лишь изредка ветерок остужал сильно нагретую землю. В этом районе верховая мелочь стала попадаться сразу. Это были уже знакомые мне немецкие алюминиевые гильзы от ракетницы, причем на этих гильзах были самые разнообразные маркировки: три зеленых кружка, шесть сиреневых кружков, белая полоса вокруг гильзы, синяя полоса и так далее. Кроме этого, были сами гильзы всяких калибров, целые патроны, осколки мин и снарядов. Сохран алюминия и латуни был очень хорошим, а вот вещи из железа и стали сохранились хуже. Примерно через час работы на одном пятачке у меня были уже полные карманы всяких железяк. Я решил сделать паузу и сразу же отфильтровать находки по принципу: везем в Москву или выбрасываем на месте. Первым делом в кусты полетели все целые патроны и стреляные гильзы. Мне было достаточно только представить диалог с таможенником на украинско-российской границе в случае, если он досмотрит мой багаж и найдет там все это – от таких предметов просто необходимо было избавиться. В итоге я решил забрать только пару пуговиц, да и то лишь для того, чтобы у меня было хоть что-то на память о копании в этих местах. На большее я и не претендовал. Отдохнув в тени сосен минут пятнадцать, я продолжил движение по местности. Мой путь с металлоискателем не был прямолинейным, я ходил по спирали, по дуге, от одного интересного места к другому, возвращался на старое место и ходил зигзагом. В общем, пытался нащупать катушкой какую-то военную жилу. Еще примерно через час я взял очередную паузу, забрался в тень и пообедал запасенными из дома бутербродами и фруктами. Костер я разводить не стал, потому что дым в этих холмистых местах мог быть виден издалека и воспринят как лесной пожар. Поэтому всю пищу я ел всухомятку, запивая минеральной водой.