Когда у деревенского мужчины совхозная зарплата за заготовку дров едва достигает 200 рублей – разве это жизнь? И когда Гена рассказал нам, как пару лет назад он недалеко от деревни нашел немецкий пистолет-пулемет и продал его за 300 рублей, в его голосе можно было отгадать нотки гордости. Правда, Саша тут же начал ругать Гену на чем свет стоит.

– И ты продал «эмпеху» за триста рублей? – кипятился он, – да это меньше бака горючего!

– Сколько давали, – немного смущенно отмахивался Гена, – а хранить мне его негде было.

Конечно, вся округа знает Гену как копателя, мародера. Он рассказывал, как к нему периодически приезжают менты из Оленино, делают обыски в доме и в сарае, но, не найдя так ничего предосудительного, уезжают обратно.

– А винтовку мою они никогда не найдут, – загадочно улыбался Гена.

Так и шли мы к Тагоще, а я узнавал все больше и больше об удивительных людях, населяющих эти пустынные края.

Обходя заболоченные места с редкими осинами, Гена вывел нас на высокое место в лесу. Это была небольшая полянка, окруженная близко друг к другу растущими елями. Примерно посередине поляны на самом высоком месте были две или три ямы, похожие на оплывшие блиндажи. Стоило только Саше опустить свой огромный металлоискатель на землю, как мы услышали четкий сигнал. Он стал аккуратно и медленно копать его, Гена встал рядом, чтобы в случае чего помочь. А я отошел от них в сторону, желая самому найти что-нибудь интересное. Мой металлоискатель сначала сработал на черный металл, потом я переключил на режим дискриминации. Сигнал все не пропадал, словно давая мне знать: «Копай, не отлынивай». Я копал и вскоре достал из-под земли сильно убитую ржавчиной складную немецкую лопатку. Она была в ужасном сохране, гайка с эбонитовой коронкой, которая фиксировала штык в собранном или в разобранном положении, потрескалась от десятилетий заморозков и оттепелей. Штык лопаты скорее напоминал дуршлаг, чем шанцевый инструмент. Однако ручка у нее была крепкая, почти как новая. С этой находкой я подошел к Саше с Геной, а они в это время что-то увлеченно перебирали в свежих отвалах своей первой ямы. Сверху на бруствере лежал магазин от немецкого пистолета-пулемета МР40, такой же сильно проржавленный, как только что найденная мной лопатка. Приглядевшись, я увидел рядом второй. Взяв в руки оба магазина, я с удивлением обнаружил, что губки этих магазинов до сих пор держат патроны, тускло поблескивавшие желтовато-зеленой патиной.

– А вот и третий, – пробурчал снизу из раскопа Саша и бросил мне под ноги еще один магазин, продолжив рыться в земле.