– А зачем мне беспокоиться! Мне и здесь хорошо!

– Какой же ты бретонец! Сразу видно, что ты не из Иль-де-Ба! Ладно уж, спускайтесь.

– А ужин будет? – спросил немец.

– Если что-нибудь разыщем, то будет.

Немец и юный марсовой спустились на красную от крови палубу.

– Вперед на поиски! – воскликнул боцман. – Надеюсь, затаившихся медведей и ягуаров мы больше не встретим. А все-таки прихватите на всякий случай карабины.

– Нет, папаша! Тай мне свой топор, а я тебе потарю две лапы огромного медведя!

– Где же ты их возьмешь? Что ты несешь, Ульрих?

– Где? – вдруг закричал Малыш Флокко. – В кладовой, где же еще! Ты что, забыл, как вы прикончили там медведя?

– Три тысячи колоколен! Совсем я выжил из ума! После стольких приключений и про медведя позабудешь! Вперед, за лапами! А я пока разожгу печь!

Марсовой вскинул на плечо карабин, а немец вооружился топором, и оба пошли в направлении кладовой. Боцман же направился на шканцы и в изумлении остановился. Нагруженная припасами шлюпка все еще была привязана под кормой.

– Только англичане способны построить такую крепкую шлюпку! – воскликнул он. – Немного воды набралось, ну да ничего, вычерпаем! Пока же пора набить пузо! Вот уже сутки, как у нас во рту ни крошки не было!

Кухня располагалась у бакборта. У плиты хранились запасы угля и дров. Немедля раздув мехи, Каменная Башка развел огонь. В ту же минуту на палубе появились немец и марсовой, неся огромные медвежьи лапы и ящик английских галет.

– Щепки разбитого фрегата! – воскликнул боцман. – Еще и сладкое! А бутылки, случаем, не нашлось, Малыш Флокко?

– Все до одной разбились! Наверное, медведь постарался!

– И поплатился за это своими лапами!

Все трое принялись за стряпню. По палубе быстро распространился волшебный запах жареного мяса. Волны то и дело перехлестывали через фальшборта, с шумом омывая палубу. Но как бы ни волновалось море, друзья на время оказались вне опасности. Судно настолько крепко застряло на рифах, что только взрыв мины смог бы снять его с мели.

– Жаль, с нами нет баронета! – воскликнул Малыш Флокко, когда боцман снимал с огня прожаренную на славу медвежью лапу.

– Хочешь испортить мне аппетит? – нахмурившись, пробормотал Каменная Башка.

– Но мы должны думать и о нашем капитане!