Поделившись этими новостями, Себастьян сказал, что Феррер был последним из троицы, замешанной в деле Оливера. Один сгинул во Франции, другого постигла участь Феррера — несколько лет назад точно так нее упал с камня и утонул.

Себастьян видел Оливера лишь раз, да и то мельком, и помнил его плохо: во время разгрома Республики, когда фалангисты заняли Барселону и начали победный марш к французской границе, Себастьяна здесь не было. Оливера призвали в республиканскую армию, но вскоре демобилизовали по состоянию здоровья. Его очень донимала ФАИ, и он испытал все тяготы, которые могли выпасть на долю человека его происхождении. В Фароле считали, что он затаил на анархистов зло и в случае прихода Франко тем несдобровать.

Война мало затронула Фароль. Где-то по большим дорогам шагали солдаты, где-то били фашистов, совсем рядом лупили друг друга противоборствующие левые фракции, а в деревне царили мир и покой. В ноябре 1938 года Народный фронт, как и следовало ожидать, завалился, и несколько фарольских рыбаков, мобилизованных в армию, последовали примеру своих товарищей и дезертировали. Вернувшись домой, они сбросили мундиры и занялись привычным делом — рыбной ловлей. Фароль молча признал, что война проиграна, сделал вид, что ничего не произошло. О будущем старались не думать.

Кабачок был открыт, и рыбаки, поймав по нескольку златобровок — на большее в это время года нельзя было и рассчитывать, — собирались за столом, попивали остатки вина и ждали, когда наконец что-нибудь произойдет. И дождались.

Вечером двадцать седьмого января 1939 года в кабачок заглянул Мариано Оливер. События тех тревожных дней обросли фантастическими подробностями.

Легенда гласит, что, где бы ни появился Оливер, на плече у него всегда сидела галка. Когда он вошел в кабачок, галка издала крик, который рыбаки, облепившие столики, приняли за ругательство. Все замолчали и в гробовой тишине прозвучал высокий голос Оливера: «Барселона пала!» Затем он подошел к Висенте Ферреру, улыбнулся ему и сказал: «Списочек я подготовил». Так гласит легенда.

Оливвер ничего не стал пить и тут же ушел. Потрясающая новость ошеломила рыбаков, и сначала ему никто не поверил, а потом решили, что в его словах нет ничего неправдоподобного. Но если Барселона действительно пала, то почему об этом знает один Оливер? Включили приемник, но Барселона молчала, и лишь через час в эфире загремели гимны националистов.

Судя но темпам продвижения фашистов, их следовало ждать в Фароле не позже чем через неделю.

Встал вопрос: как быть с Оливером? Ведь он ясно дал понять, что собирается мстить всем своим врагам, истинным и мнимым.