— Я, пожалуй, сяду.

Она опустилась на землю рядом с тропинкой. Четверо мужчин собрались вокруг нее. Джерри Лукас сиял от радости. Он заметил, что и Шримп был доволен и даже объявил во всеуслышание: «Я, мисс, рад вашему возвращению».

Произнеся эту фразу, бедняга Шримп засмущался и багрово покраснел. Его психика в последнее время подверглась мощным ударам. Обе его «фобии» разлетелись вдребезги. Он дошел до того, что стал восхищаться британцем, а теперь поймал себя на чувстве радости из-за возвращения к ним девчонки.

Кэрри рассказала все о том, как ее похищали, куда вели и как она сбежала от незадачливых похитителей. Позже все живо обсуждали победу англичанина над тигром.

— Вы сильно испугались тигра? — спросила девушка у Тарзана.

Владыка Джунглей, который ничего в своей жизни не боялся, а только лишь в нужных случаях бывал осторожен, всегда затруднялся ответить на подобные вопросы, которые ему задавались и раньше. Он просто не знал, что такое страх.

— Я был уверен, что смогу убить его,— просто ответил он.

— Я решил, что вы сошли с ума, когда прыгнули с дерева прямо на полосатого,— заявил Бубнович.— Уж я-то, конечно, испугался.

— Но ведь и вы спрыгнули тотчас же за мной и бросились на помощь. И не только вы, Джо! Прыгнули все. Но если вы при этом допускали мысль, что можете погибнуть, то вы и есть настоящие смельчаки.

— Почему вы не сказали нам, что вы — тот самый Тарзан! — спросил Джерри Лукас.

— А что от этого изменилось бы?

— Мы оказались потрясающими тупицами. Подумать только — не разгадать вас так долго,— заметил Бубнович.

Кэрри заявила, что она достаточно отдохнула и может продолжать путь. Мужчины подобрали луки, которые они побросали, прыгая с дерева, и все двинулись в обратный путь к своему лагерю.

— Странно, что никто из нас не догадался послать в тигра парочку стрел,— сказал Шримп.

— Они только привели бы его в бешенство,— ответил Тарзан.— Конечно, если бы кому-нибудь удалось пронзить стрелой его сердце, тогда, конечно, он бы упал замертво, но и то не сразу — все равно прожил бы достаточно долго, чтобы наделать массу неприятностей.

— Быть растерзанным львом или тигром — какая ужасная смерть,— заметила Кэрри, содрогнувшись.

— Напротив, сударыня. Если кому суждено умереть так, то это далеко не худший вид смерти,— возразил Тарзан.— Были люди, на которых нападали львы, и они каким-то образом оставались живы. После записывали свои ощущения. И вот они все как один утверждают, что не испытывали ни боли, ни страха.

— Ну, это их дело,— сказал Шримп.— Я бы лично предпочел пулю.