Пятеро путешественников собрались у входа в пещеру и стали обсуждать планы на будущее. В частности, требовалось выработать тактику на случай, если похитители вернутся. Каждый спешил высказать свое мнение, но с тех пор, как они покинули самолет, где высшим авторитетом был Джерри Лукас, лидерство с общего молчаливого одобрения прочно перешло к Тарзану. Джерри не обижался, он понимал, что это правильно. Не могло быть сомнений, что англичанин лучше всех ориентируется в джунглях, более приспособлен к походной жизни, а также силен и храбр. Со всем этим согласился с самого начала даже Шримп, чье сознание не хотело мириться с превосходством британца. Но со Шримпом произошла метаморфоза — он стал одним из самых пылких сторонников Тарзана.

— Кэрри рассказала,— говорил Тарзан,— что отряд, захвативший ее, немногочислен, всего-то десять человек. Огнестрельного оружия у них нет, копья да прямые ножи. И то не у всех. Нас пятеро. У всех есть луки. Мы — хорошие стрелки. Но, если они появятся, стоит попробовать убедить их, чтобы они ушли по-хорошему и оставили нас в покое. Кэрри будет у нас переводчиком. Мы не будем открывать стрельбу, если это не станет абсолютно необходимым.

— Великолепно,— проворчал Шримп,— мы должны им позволить украсть девчонку.

Кэрри бросила на него удивленный взгляд. Джерри и Бубнович ухмыльнулись. Шримп, заметив их реакцию, густо покраснел.

— Ну вот, и другой женоненавистник кончил тем же,— шепнул Бубнович на ухо Джерри.

— Я все понимаю, Розетти,— ответил Тарзан.— Мы все разделяем ваши чувства. Но я давно уже научился убивать только для удовлетворения голода и самозащиты. И научили меня этому те, кого вы называете зверями. Думаю, это хорошие правила. Тот, кто убивает по другим причинам,— ради удовольствия или даже из чувства мести — унижает себя. Такое присуще лишь дремучим дикарям.

— Может, все-таки они не придут больше,— произнесла Кэрри с надеждой в голосе.

Тарзан с сомнением покачал головой.

— Придут. Они почти уже здесь, я их чувствую.

 Глава 8 ТУЗЕМЦЫ

 Глава 8

ТУЗЕМЦЫ

Когда Искандр проснулся, солнце светило ему прямо в лицо — это и заставило его открыть глаза. Он приподнялся на локте и увидел, что все его воины храпят, как ни в чем не бывало. Часовой, свернувшись, прикорнул у потухшего костра, а пленницы и след простыл.

Злобное лицо Искандра перекосила гримаса гнева. Он ринулся на часового. Пронзительные крики караульного разбудили остальных спящих.

— Проклятая свинья! — истошно вопил Искандр, колотя тяжелой палкой по голове и телу своей жертвы, закрывавшейся от жестоких ударов.— Мог прийти тигр и всех загрызть! Женщина убежала из-за тебя!