– Куда?

– В монастырь.

– Нет, Бьёрн, нет, послушай!

– Страшный рок, какое-то ужасное проклятие, лежит на мне… Всюду где я не появлюсь, к чему не прикоснусь, всюду, кровь и смерть… Дети, Ламия… Не успел приехать к отцу, как он умер…

– Он был стар!

– А Жоффруа, его сын, его жена? А десятки людей, погибших в нашей войне с Жоффруа?! Я часто задаю себе вопрос – почему я не сдох тогда в пустыне? Почему не погиб раньше, в десятках сражений? Почему Господь, спас мою никчемную жизнь? Уберёг меня от смерти… Для чего?.. Почему?.. Зачем?.. А может это происки дьявола? Может он давно уже завладел моей душой, и теперь, проклятия, кровь и смерть обрушиваются на людей, которые рядом со мной? Я хочу умереть, Одо! Умереть! Но сначала я должен искупить свои грехи, ведь пролить кровь своего рода, самое страшное злодеяние… Искупить… Служением Богу…

– Они будут мстить тебе, – сквозь зубы, морщась от боли, когда Одо особенно сильно сжал края раны, сказал Таннер, возвращая своими словами Бьёрна от мыслей возвышенных, духовных, к простому земному бытию.

– Их право… Жоффруа хороший хозяин, вы сами видели, как он поднял и благоустроил Бриан. У него жена… Была… Есть дети. Ему есть, кому всё это оставить. А я? У меня нет ничего! Ни жены, ни наследников! К чёрту! Я ухожу!

Одо было подошёл, чтобы осмотреть рану Бьёрна на голове, но тот, отмахнулся от него.

– Я если ты убил Жоффруа? – спросил Таннер.

– Нет. Я ударил не сильно. Оставил ему метку на лбу.

– Как и его сын тебе, оставил метку, давай посмотрю.

– К чёрту! А мальчишку жаль… Я оставил его калекой на всю жизнь… Пролил родную кровь… И я должен уйти… По всему выходит, что моя жизнь уже прожита, и стоит забиться в какой-нибудь уголок, где я буду дожидаться смерти…

Одо смотрел, как Бьёрн, твёрдой походкой подошёл к коню, погладил его, поправил попону и седло, как он взял в руки копьё и щит, и подумал: «Какой на хрен из тебя монах? Ты воин! Хороший воин! И пока не совершил предначертанное тебе судьбой, будешь жить. Не за стенами монастыря, а в битвах, на поле ратной славы, твоя жизнь и твоё призвание». Одо сам удивился этим своим мыслям. Раньше, он не замечал за собой дара пророчества.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава первая

Глава первая

Три сотни кораблей, 10 тысяч воинов, шли вслед за драккаром короля Норвегии Гаральда Сурового. На носу драккара Гаральда возвышалась блестящая в лучах солнца, полностью отлитая из чистого серебра, голова морского дракона, а паруса – огромнейшие полотнища драгоценного шёлка.

Поначалу плохих знамений было слишком много. И кроваво-красная хвостатая звезда, висевшая на небосводе как раз на закатной стороне, куда им предстояло плыть. И огромный чёрный ворон, как-то севший на корму драккара Гаральда. И то, что перед самым отплытием, внезапно и неожиданно умер молодой ярл Ульм Тощий, сын Хакона Беззубого. И зловещие пророчества какой-то безумной старухи, живущей на скалистом острове посреди моря, и встретившей корабли мрачными песнями о смерти и гибели.