Кон, как хмуро отметила я, выглядел как всегда привлекательным и сна – ни в одном глазу. Молодого ирландца не портили ни ссадина на подбородке – след ночного происшествия, ни беспорядок в костюме – он с самого утра оделся по-рабочему, собираясь еще кое-чем заняться до завтрака. Принимая из рук миссис Бейтс чашку чая, он изумленно взглянул на меня.
– Господи боже. Что это ты на ногах в такой час?
– Говорит, гуляла, – пояснила миссис Бейтс, насыпая ему сахар. – Я думала, ездила верхом, но она говорит, ничего подобного.
Глаза его бегло скользнули по моим брюкам и желтой рубашке.
– А что, нет? А мне казалось, этот Форрестов жеребенок должен был давно тебя искушать.
Я молча пила чай. Сцена на лугу уже начала тускнеть, таять, расплываться… Горячий чай даровал благословение, забвение грез. День начался. Жизнь продолжается.
– А тебе все это очень идет, – заметил Кон, разглядывая меня с откровенным восхищением.
Я увидела, что в устремленных на него глазах миссис Бейтс отражается кислое сомнение. Она придвинула ему тарелку масляных рогаликов.
– Вот, попробуйте-ка.
Кон взял штучку, по-прежнему не сводя с меня взгляда.
– Поможешь нам сегодня на поле?
– Вот уж нет, – решительно заявила миссис Бейтс.
– Возможно, – пробормотала я. – Еще не знаю. Я… я плохо спала.
– Надеюсь, тебя никакие заботы не одолевали? – поинтересовался Кон.
В синих глазах читались лишь забота и братское любопытство.
Миссис Бейтс взяла у него чашку и налила еще.
– Не удивлюсь, ежели она тревожилась о дедушке, что, кажись, вам и в голову не приходит, мистер Кон, а еще, скажу я вам, стыд и срам, как вы только додумались, звать ее работать по такой жаре, когда у вас на полях и без того полным-полно работников, и вот вам вся правда и никакой лжи!
– Ну, – по губам Кона скользнула улыбка, – сомневаюсь, чтобы мы сегодня увидели Билла Фенвика, так что если ты сможешь иногда подменять кого-нибудь на тракторе, будет неплохо. Помяни мои слова, погода вот-вот испортится. Еще до сумерек загремит.
– Я посмотрю. А ты сам будешь там весь день?
– Да, уйду сразу после завтрака. А что?