Фальшивомонетчики — это было по части НКВД. Папа Арчил к своему другу Пете-джан, майору Сафонову то есть, кинулся. Помог ему по старой дружбе Сафонов. А у паренька еще один талант открылся. С перепугу, наверное. Он по описанию лица подозреваемых легко на бумагу переносил. Словесный портрет реальным делал. И пристроил Генриха Барекяна майор Сафонов при управлении. Даже зарплату платил, чтобы больше не вздумалось юному таланту деньги рисовать.

— Здравствуйте, товарищ капитан, — сказал Генрих, и Данилову показалось, что крупный, с едва наметившейся горбинкой нос юного дарования заложен насморком.

— Здравствуйте, — поздоровался Николай. — Вы художник?

— Так точно, — по-армейски ответил Генрих. — Дядя Петя сказал, чтобы я портрет набросал. Так вы позволите?

— Да, конечно.

И Барекян разложил на столе цветные карандаши и листы бумаги.

Данилов от майора уже знал историю художника и теперь, глядя на россыпь карандашей, усмехнулся.

Генрих заметил усмешку, но ничего не сказал, а делово взглянул на капитана:

— Скажите, товарищ капитан, что в лице того типа вам сразу бросилось в глаза? Нос, уши, шрамы, родинки?

— Наверное, рот… Да, знаете, крепко сжатые тонкие губы…

Пока художник рисовал однорукого, Николай немного успокоился, и даже расслабился. Все же прошедшие двое суток были чрезвычайно напряженными. А тут еще…

Сначала он думал, что не выдержит. Но Генрих Арчилович оказался парнем очень легким, веселым и бойким на язык. Он сразу схватывал суть примет, потом скрупулезно выспрашивал детали и так просто и доходчиво задавал Данилову вопросы, что, даже не заметив как, Николай с точностью до последней морщинки вспомнил лицо немецкого шпиона. А ведь со времени их единственной встречи прошло уже почти два года.

Через полтора часа портрет Ивана Степановича, проходящего по документам НКВД, под кличкой «Однорукий», агента немецкой разведки «Абвер», едва не убившего Николая Данилова на маленьком сельском аэродроме под Воронежем и мучителя Васи Ермишина, был готов.

Портрет очень точный. Данилов поразился мастерству Генриха. Сходство было фотографическим.

— У вас, молодой человек, действительно талант, — восхитился Данилов, разглядывая рисунок.

— Вам нравится? — улыбнулся довольный похвалой Генрих Арчилович.

— Ты молодец, — сказал Данилов и устало откинулся в кресле начальника управления.

— Спасибо, — ответил Генрих, собирая карандаши и бумажные листы, разбросанные по столу. — Разрешите идти?

— Идите, — сказал капитан. — Погодите, — остановил он художника. — Вы когда-нибудь были в Москве?

— Не довелось.