– Мне хотелось бы знать, – сказал Бертрам, – кому принадлежат развалины этого великолепного замка.
– Они принадлежат мне; меня зовут Глоссин.
– Глоссин? Глоссин? – повторил Бертрам, как будто он ждал на свой вопрос другого ответа. – Извините меня, мистер Глоссин, я иногда бываю очень рассеян. Разрешите спросить вас, давно ли этот замок принадлежит вашему роду?
– Насколько я знаю, он был построен давно родом
Мак-Дингауэев, – ответил Глоссин, не упоминая по вполне понятным причинам более известного всем имени Бертрамов – ведь имя это могло пробудить в пришельце воспоминания, которые ему как раз хотелось в нем усыпить.
– А как читается этот полустертый девиз вон там на свитке, под гербовым щитом?
– Я… я… право, я точно не знаю, – ответил Глоссин.
– Кажется, там написано: «Сила наша в правоте».
– Да, что-то в этом роде, – согласился Глоссин.
– Позвольте спросить, это что – девиз вашего рода?
– Н-н-н-нет… не нашего. По-моему, это девиз прежних владельцев. Мой… мой девиз. . Да, я писал мистеру Каммингу, управляющему герольдией254 в Эдинбурге, насчет моего девиза. Он ответил мне, что у Глоссинов в прежние времена был девиз: «Кто силен, тот и прав».
– Раз это еще не совсем достоверно, то, будь я на вашем месте, я предпочел бы старый девиз: по-моему, он лучше.
254 Герольдия – учреждение, ведавшее составлением дворянских гербов, родословных.
Глоссин, у которого язык, казалось, присох к небу, только кивнул в ответ головой.
– Как это странно, – продолжал Бертрам, не отрывая глаз от герба над воротами замка и не то обращаясь к
Глоссину, не то разговаривая сам с собою, – какие странные вещи случаются иногда с нашей памятью. Этот девиз вдруг напомнил мне какое-то старое предсказание, а может быть, песенку, или даже простой набор слов: