– А тех, которые я задавал тебе. Если мои ответы на твои вопросы не удовлетворили Мэйми, то на мои ты не ответил совсем.

– Это ты о банкротстве? – сказал Джим.

Я кивнул, и он смущенно заерзал на стуле.

– Сказать по правде, мне очень стыдно, – начал он. – Я

пытался как-то уклониться от ответа. Я позволил по отношению к тебе большую вольность, Лауден. Я с самого начала обманывал тебя, и теперь краснею, признаваясь в этом. А ты, не успев вернуться, сразу задал мне тот самый вопрос, которого я больше всего боялся. Почему мы так скоро обанкротились? Твое острое деловое чутье тебя не обмануло. Это-то и мучает меня и чуть не убило сегодня утром, когда Мэйми обошлась с тобой так сурово, а моя совесть все время твердила мне: «Это ты виноват!»

– Но что произошло, Джим? – спросил я.

– Да ничего нового, Лауден, – уныло сказал он. – Но я не знаю, где мне взять сил, чтобы посмотреть тебе прямо в лицо, после того, как я так подло тебя обманул. Я играл на бирже, – добавил он шепотом.

– И ты боялся рассказать мне об этом? – воскликнул я. –

Ну какое это имело значение! Разве ты не понимаешь, что мы все равно были обречены? Впрочем, меня интересует совсем другое: я хочу точно знать свое положение. На это есть важные причины. Чист ли я? Существует ли документ, что мои кредиторы удовлетворены, и каким числом он помечен? Ты и представить себе не можешь, что от этого зависит!

– Вот оно, самое худшее, – сказал Джим, словно во сне.

– Как мне ему об этом сказать?

– Я тебя не понимаю! – воскликнул я, и сердце мое сжалось от страха.

– Боюсь, что я недостаточно считался с тобой, Лауден, –

сказал он, жалобно глядя на меня.

– Недостаточно считался? – переспросил я. – Каким образом? О чем ты говоришь?

– Я знаю, как это ранит твою щепетильную гордость, –

сказал он. – Но что мне оставалось делать? Положение было безнадежным. Судебный исполнитель… – как всегда, эти слова застряли у него в горле, и он оборвал фразу. –

Пошли всякие разговоры, репортеры уже взялись за меня, начались неприятности из-за мексиканских акций, и меня охватила такая паника, что я, наверное, потерял голову. А

тебя не было, и я не устоял перед искушением.

Пока он ходил так вокруг да около, намекая на что-то ужасное, меня охватил мучительный страх: что он сделал?