7

Выслушав начальника разведки, Зарубин сказал:

– Ты, конечно, уверен, что Марковский будет принят на работу и останется цел и невредим?

Да, Костров был в этом уверен. Поведение Скорняка рассеяло всякие сомнения. «Большой трус, – решил Костров. – Во-первых, опасается за свою шкуру, во-вторых – за судьбу своего выводка, в-третьих – за свой дом. Он, наверно, даже рад, что дело обернулось таким образом, что и волки сыты и овцы целы».

– Все твои три варианта разведки, – сказал Зарубин, –

будут лишь подготовкой. Потом настанет моя очередь действовать. А поскольку это так, пойдем сегодня в леспромхоз.

Новая прогулка не особенно улыбалась Кострову: частые путешествия в город и обратно очень утомили его.

– А что, если мы не пойдем, а поедем? – осторожно спросил он командира бригады. – Запряжем парные сани и покатим.

– Еще лучше, – ответил Зарубин. – Давай командуй и заходи в окружкомовскую землянку. Надо попрощаться с комиссаром и Пушкаревым. Предупреди Охрименко и

Макуху. Пусть будут готовы.

…Пушкарев и Добрынин готовились идти в бригаду

Локоткова, и Зарубин застал их за упаковкой вещевых мешков. В ближайшие дни должна была состояться межбригадная партийная конференция, которую надо было хорошо подготовить.

– Ну как, наговорились? – встретил Зарубина комиссар.

– Наговорились.

– Получается что-нибудь?

– Хорошо получается.

– У Кострова, батенька мой, всегда получается, – весело заметил Пушкарев. – Я удивляюсь только, как он мог работать до войны преподавателем. Он по призванию или разведчик, или дипломат.

– Пожалуй, верно, – согласился Зарубин и коротко рассказал, что сделали Костров и Снежко в городе.