— Ты сознаешь это? — спросил он через некоторое время.

— Я сознаю все то, что можно осознать, а именно: отец мой станет очень богатым, а ты — нет. Что я еще должна осознать?

Он немного помолчал, потом хрипло пробормотал:

— Видишь ли, дорогая, я бы хотел, чтобы ты стала моей женой, а ты вдруг так некстати разбогатела…

Она, уже не в силах сдерживаться, громко расхохоталась.

— Я почти ничего не слышу, — сказала она. — Сядь поближе.

— Цинтия, дорогая, ты еще не спишь? — спросил Фрэнсис, появляясь в дверях. — Уже двенадцать. Мы с Петером сидели вдвоем и скучали…

Он подошел к камину и увидел, что огонь почти погас.

Цинтия встала и виновато пролепетала:

— Мне кажется… капитан Грэй… мы…

— Мне кажется, что это ты виновата, — сказал Фрэнсис, целуя сестру.

Когда она ушла, Сноу спросил:

— С Петером разговаривал? А я думал, ты занимаешься в библиотеке.

— Да я уже час как кончил. Однако вы тут заболтались…

Сноу смутился и ничего не ответил.

— Я нахожу Петера невероятно интересным, — нарушил, наконец, молчание Фрэнсис. — Этот человек — просто находка…

Они услышали торопливые шаги, дверь отворилась и на пороге показалась бледная Цинтия.

Сноу шагнул ей навстречу.

— В чем дело? — спросил он.

— Отца нет в комнате, — ответила она, задыхаясь. — Я хотела ему пожелать доброй ночи, но его там не оказалось!