— Ты останешься здесь.

На нем было плотное автомобильное пальто и кепка.

Цинтия приготовила ему чай.

Он посмотрел на часы.

— Час ночи, — сказал он, — а вот и машина.

Они услыхали шум подъезжавшего к парадным дверям автомобиля, и через некоторое время в комнату вошел полисмен.

— Простите, сэр, что я задержался, но не так легко было собрать людей. Мы телефонировали во все участки. Все дороги, ведущие в Лондон, теперь под контролем.

Сноу попрощался с Цинтией, вскочил в автомобиль, и вскоре он уже мчался по шоссе.

Автомобиль летел, как гоночная машина, и лишь подъезжая к Лондону, они замедлили ход.

Когда они повернули на Левисхэй–Хайг–Роад, им стали махать красным фонарем, и шофер остановил машину. К ним подошли два полисмена. Сноу предъявил удостоверение.

— Другая машина была замечена?

— Нет, сэр, — докладывал полисмен, — машина с четырьмя мужчинами была замечена проезжающей сквозь тоннель Блэкваля в половине первого ночи, но тогда еще не были поставлены посты.

Сноу поблагодарил сержанта и они отправились дальше в город. Так как Сноу хорошо знал адреса Ламбэра и Уайтея, то машина остановилась в конце улицы, где находилась гостиница Уайтея.

— В конце Нортумберленд–Авеню вы найдете кафе, — сказал он полисмену, — Перекусите там и возвращайтесь через четверть часа.

Улица, где находилась гостиница, была совершенно пустынна. В Лондоне в эту ночь и в предыдущий день дождя не было, так что мостовая была совершенно суха. Прежде чем позвонить, Сноу с помощью фонарика обследовал ступеньки, ведущие в гостиницу, но ничто не указывало на то, что сюда недавно кто–нибудь приходил с вымазанными глиной ботинками.

Он позвонил, и к его удивлению дверь тут же открылась. Швейцар, который обыкновенно в это время досматривает третий сон, на этот раз, видно, поджидал кого–то.

Наверное, Сноу не был тем, кого ждали, так как он сейчас же взял дверь на цепочку.

— Сэр? — спросил он подозрительно.

— Я бы хотел получить комнату на ночь, — ответил Сноу. — Я только что приехал с континента.

— Что–то вы поздно немножко, — удивился швейцар, — экспресс прибыл еще в одиннадцать часов.