Но за последние два дня пути лес погустел и принял более темный оттенок; еще ни разу до сих пор они не видали ничего столь дикого, столь роскошного и тропического. Здесь произрастает каучуковая лоза, таинственное растение, требующее тепличной атмосферы и исключительно плодородной почвы. Большой каучуковый лес М’Бонга, занимающий тысячи квадратных миль, собственно состоит из двух лесов, соединенных перешейком лесной поросли, и имеет приблизительно форму песочных часов; на юг же от перешейка лежит страна слонов, в которую направлялся Берселиус, и Феликс вел их так умело и ловко, что они вступили в каучуковый участок всего лишь за каких-нибудь пятьдесят миль от входа в эту страну.

В лесу, в тридцати милях от последней, находится бельгийский форт М’Басса. Туда-то они и направлялись теперь, так как форту надлежало сделаться их базой для предстоящей большой охоты.

В наше время М’Басса не служит больше фортом, а лишь местом для складирования каучука. В первые времена бельгийского владычества укрепленный пункт был необходим, ибо в окрестностях свирепствовало племя, почти столь же воинственное, как заппо-запы, но теперь члены этого племени давно уже покорились голубому флагу с белой звездой. Теперь они стали «солдатами», и правительство сумело извлечь все, что требовалось, из их свирепости, обращенной им в острое оружие.

В большом лесу М’Бонга каучуковая лоза распределена весьма неравномерно. Попадаются пространства без нее, и растет она в самых мрачных местах. Каучуковую лозу нельзя акклиматизировать, обрезать, привести в повиновение; она знать не знает ни поля, ни сада — она желает расти в одиночестве.

Всякое другое растение идет навстречу жатве с радостным лицом, но каучуковую лозу, эту темно-зеленую змею, приходится разыскивать, ибо она, как змея, боится смерти. Даже в производящих ее частях леса она встречается вразброс, так что сборщики не могут идти целым отрядом, как это делается при сборе хлеба, хлопка или винограда; приходится разбиваться на небольшие группы, которые, в свою очередь, расчленяются, оставляя там и сям по одному человеку, где каучук растет погуще. Оставшись в полном одиночестве, во власти живущих в его воображении злых духов и живущих в лесу зверей, он строит грубый шалаш из сучьев и листьев и принимается за работу, делая надрезы на стволе лозы и сцеживая ее липкий сок каплю за каплей.

Иной раз он поет за своей монотонной работой, и в период дождей, в промежутках между бушующими ливнями, можно уловить звук его мурлыкающих переливов сквозь шепот падающих капель, а по ночам непроглядная тьма пестрит искрами его костров.