Солнце поднялось высоко. Где-то близко мужской голос заунывно тянул «баяты». Сливаясь с заводскими гудками, с ревом пароходов и катеров, с утренним трезвоном колоколов, он рождал мысли о нерадостном, подневольном, грошовом труде.

В то время, когда Ян Абол, Филипп Новиков и Роман Разин с бомбами в карманах и наблюдатели-связисты с нетерпением ждали сигнала, разодетая под барыньку Ася уже дважды подходила к начальнику вокзала и справлялась о приходе поезда.

По перрону нетерпеливо прохаживались и другие ожидающие, среди которых нетрудно было отличить чиновников мусаватистского правительства, встречающих генерала Ковалева и его свиту.

Наконец станционный колокол возвестил о прибытии поезда. Полицейские тут же оттеснили публику от мягкого вагона.

Как только Ася воочию убедилась, что гости приехали, сразу же выбежала из вокзала и передала сигнал ближайшему из наблюдателей. Весть эта — эстафетой — пошла по цепочке связных даже быстрее, чем по телеграфу.

Сама же Ася поспешно наняла извозчика и, пообещав хорошо заплатить, попросила мчаться как можно быстрее.

Совсем недалеко от дома губернатора, в переулочке, она велела возчику осадить лошадей.

— Очень извиняюсь, барышня, но кого встречаете? — полюбопытствовал, наконец, возчик, когда она, щедро расплатившись, слезла с фаэтона.

— Брата моего, вот кого, — с улыбкой ответила Ася. — Деньги тебе я заплатила немалые. Получишь еще столько же, только жди здесь! Очень скоро мы поедем в другое место…

— С моим удовольствием, барышня хорошая! Наше дело такое: и постоять можем, и подождать, и побежать — лишь бы заработать!

Ася оставила фаэтон на всякий случай. А вообще уже все было заранее распределено: кому после взрыва куда и на чем бежать.

Плыли, плыли вспененные мартовским утренним ветром белые облака, а солнце вместе с голубым небом снова опрокинулось в море и весело плескалось в нем, спокойном в эту минуту, лазурном и чистом.

Дремотная истома только что проснувшегося города уже прошла: вокруг становилось шумно. Открывались лавки, лошади лязгали железом подков о булыжник мостовых, громыхали подводы, слышался людской говор, смех, брань…

Глаза Аси ощупывали все вокруг, словно она в первый раз видела раскинувшийся перед нею мир.

Недалеко от губернаторского дома, на краю парка, под прикрытием огромного дуба, присел на пенечек Ян, закурил и развернул газету, сделал вид, что читает. Ага, вот и Роман. Объявился и Филипп, тоже важный господин, с весомым грузом в кармане. Только и ждет подходящего момента, чтобы по-матросски расквитаться с белыми.