— Хорошо, — кивнул Микольский. — Твой выстрел будет сигналом к бою.

Первыми из-за поворота выскочили мотоциклисты.

— Пропустить! — приказал Микольский.

Когда шесть мотоциклов с колясками, в которых сидели фашисты, промчались, появились танки. В третьем «тигре» стоял офицер, высунувшись из люка по пояс и держась за скобу рукой в белой перчатке.

Андрей стал целиться в грудь фашиста.

Лесную тишину вспугнул выстрел. Офицер ткнулся головой в броню «тигра». Белая перчатка выпала из его руки.

Уничтожив несколько танков и машин, партизаны отступили в глубь леса.

18

18

«Эмка» генерал-лейтенанта Шаблия остановилась возле хаты тетки Софии.

Первым из машины выбрался Максим Колотуха. За ним Семен Кондратьевич Шаблий.

Вошли во двор. На двери хаты висел замок. Неподалеку стоял турник. На нем подтягивался, делал «передний вылаз» и «крутил солнце» Андрей, когда учился в школе.

Шаблий заглянул в хлев. Там возвышался штабель нарубленных дров. Возле него — топор и лопата. «Кто-то хозяйничал, даже печь топил», — улыбнулся генерал.

Шофер Микола и Колотуха начали копать землю под дубом. Шаблий стоял рядом и молчал.

Вдруг позади раздался чей-то голос:

— А вы, скажу откровенно, «Аврору» знаете? Почему здесь роете?

Шаблий обернулся: перед ним стоял дед Пилип. На ногах калоши, подвязанные бечевкой, одет в синие галифе и старый морской бушлат.

— Знаем «Аврору»! — крикнул Колотуха. — Это она по буржуазии стреляла в ночь на двадцать пятое октября семнадцатого года.

— Тогда свои, — тряхнул седой головой дед Пилип. — Сам лично был на «Авроре» в ту вечно памятную минуту. Сокровенно скажу вам… Здравствуйте, товарищ генерал! Здравствуйте, наш славный земляк, Семен Кондратьевич! Узнали меня?.. Я ваших парашютистов, ангелов небесных, в прошлом году принимал. Сюда, к дубу, и Таню приводил.