Нам потребовалось пятнадцать минут, чтобы оказаться на окраине поселка, застроенного аккуратными белыми домиками. У ворот и над крылечками некоторых домов висели кованные фонари, прячущие за чугунными завитками вполне современное электрическое содержание. Свет этих фонарей и был для нас Мари путеводной нитью. Те еще мотыльки. Крылышки бы не опалить!

Узкая улочка вывела нас на площадь с церковью по одну сторону и кафе по другую. Врата церкви были закрыты, что нисколько не удивило в связи с поздним часом. Но было закрыто и кафе. Безусловно, рассчитывать на то, что скромная забегаловка в таком захолустье работает круглосуточно, было наивно, но мы тешили себя такой надеждой. Тем более мы не могли знать, есть ли в этом заведении WiFi или нет его. Но мы и здесь надеялись – на первое.

– Посмотри, что там, – сказал я.

Мари достала смартфон. Нажала кнопку – экран окрасился серебром. Потом появились пиктограммы по краям.

– Есть Сеть!

– А пароль?

– Открытая. Пароль не нужен.

И тут нам подфартило.

– Входишь?

Пальчики Мари пробежались по экрану. Несколько секунд томительного ожидания и…

– Connecting people! Вошла.

Через несколько часов, когда утро принялось красить нежным светом стены древней церквушки на острове Барбадос, являющегося независимой территорией и государством в составе Британского содружества под десницей королевы Елизаветы II… Когда мы уже протерли штаны ступеньками закрытого кафе под скрип листьев-лезвий высаженных на деревенской площади пальм, которые то гладил, то трепал ветер… Когда смартфон вот-вот должен был заглючить от непосильной работы… Тогда к нам подошел молодой парень излишней полноты, волосы которого были заплетены в сотни сосулек-косичек, и сочувственно предложил несчастным по обстоятельствам места и счастливым по обстоятельствам жизни влюбленным начать день с кофе.

Дверь кафе открылась, мы вошли, сели у стойки и вскоре получили по чашке чудесного пробуждающего снадобья, исходящего паром, щекочущего ноздри и вызывающего повышенное слюноотделение. Не имея местной валюты – барбадосских долларов, мы расплатились за волшебство полновесными евро, не забыв про чаевые. Последнее было встречено деревенским barista, то бишь мастером по кофеварению, с напускным безразличием, в которое нисколечко не верилось.

Еще раз поблагодарив тучного юношу, на этот раз вербально, мы оставили его наедине с требующим приборки полом. Выйдя на площадь, мы направились к одинокому такси, вдруг нарисовавшемуся у церковной ограды.

Водитель такси встретил нас дружеским оскалом во все шестьдесят четыре зуба. Они так сверкнули в улыбке, что казалось, их и впрямь вдвое больше положенного.